Читать «Судьбы солдатские» онлайн - страница 2

Командир роты — ниже среднего роста и такой тощий, будто его никогда не кармливали досыта. Но Трофим и его товарищи знали, что старший лейтенант в середине тридцатых годов был чемпионом Советского Союза по бегу на лыжах на десять километров; может быть, и задержался бы в чемпионах (они в это верили), но попал в крушение на железной дороге, где его так крепко поломало, что врачи сначала высказали сомнение: а сможет ли он вообще вернуться в армию? Однако Флегонт Иванович упорством своим заставил их ошибиться. Чемпионство, конечно, осталось только строкой в биографии, но за здоровьем своим он следил; случалось, даже на передовой, где от взрывов снарядов, мин и бомб солнце меркло, вдруг то руками начнет по-научному размахивать, то приседать пустится. И силенкой он не был обижен. Конечно, с Трофимом не мог тягаться, но с остальными, когда до борьбы дело доходило, даже со многими справлялся.

Уважали солдаты своего командира за былое чемпионство, за то, что не сдался, когда беда на него навалилась, но больше всего — за всегдашние спокойствие, справедливость и человечность, за умение в самом тяжелом бою найти нужное командирское решение.

С Трофимом и некоторыми другими солдатами он службу нес с довоенного времени. Правда, сейчас во всей роте только человек десять таких знакомцев наберется, но, если вдуматься, разве это мало по теперешней войне, когда по тебе из пушек и минометов всех калибров долбят, из пулеметов и автоматов пуляют, танковыми гусеницами норовят в клочья разорвать, авиационными бомбами в землю вбить?

Настолько командир роты и его солдаты привыкли друг к другу, сроднились с батальоном и полком, пока имевшим только трехзначный номер, что после излечения в госпитале обязательно просились в свою часть; а однажды ефрейтор, просьбу которого оставили без внимания, даже самовольно убежал в родную роту, так сказать, пошел против закона, своеобразным дезертиром стал. Но на защиту его встало даже полковое командование, дивизионное подключилось и, конечно, отстояли.

Командир роты уже поджидал Трофима, прохаживаясь около своей землянки; похоже, особо не торопился, но и задерживаться не намеревался. Во всяком случае, выслушав устный доклад о том, что сержант Сорокин по вызову прибыл, ни слова не сказав, исчез в землянке, чтобы через две или три минуты появиться с безопасной бритвой, куском хозяйственного мыла, пахнущего одновременно керосином, селедкой и еще чем-то, и с кружкой тепловатой воды.

Только теперь и обронил:

— Пополнение принимать идем, а ты в таком виде.

Трофим не только тщательно побрился, но и достал из заветного мешочка две медали «За отвагу», любовно протер их чистой тряпочкой и прикрепил к гимнастерке точно там, где полагалось, — чуть повыше сердца.

Старший лейтенант Нечаев еще раз бегло глянул на него и сразу размашисто зашагал в ту сторону, где размещался штаб полка, зашагал и замурлыкал себе под нос: «Когда б имел златые горы…» Любил командир роты слушать песни, но сам музыкальным слухом был одарен не так, чтобы очень, и поэтому никогда не пытался вплести в хор свой голос, единственное, что позволял себе, — тихонько и в одиночестве мурлыкать две песни: эту — при хорошем настроении, а когда глаза лучше бы никого и ничего не видели — «Среди долины ровныя». Не очень верно, зато предельно душевно эти мелодии выводил.