Читать «Любимцы Богини» онлайн - страница 83

– Спать, сидеть разрешается только после отбоя, – сказал приведший его начальник караула, бравый капитан, в начищенных до блеска сапогах. Показав на металлическую сетку привинченной к стене койки, добавил:

– За нарушение – дополнительные часы строевых занятий. Матрас принесут.

И только когда капитан закрыл дверь, находящиеся в камере ожили. Откуда-то появилась колода карт и обрывок бумаги с расписанной пулей. Разместившись на одной из коек, по-прежнему не обращая на него никакого внимания, сокамерники с азартом продолжили прерванную игру.

– Здравствуйте! – сказал, немного помявшись, Василий.

– Здравствуй, если не шутишь, – ответил один из игравших, не поворачивая к нему лицо. Что-то знакомое послышалось Василию в голосе ответившего лейтенанта. Профиль лица окончательно убедил его: «Да это же Вертинский!».

– Квадрат? – спросил для верности Василий.

– Квадрат! – ответил тот, и, бросив карты слез с койки. – А ты меня, откуда знаешь?

– Помнишь, на остановке мы с тобой!

Квадрат не дал ему договорить:

– Механик!!! Кто это тебя так? Узнать невозможно! Значит, богатым будешь!

Квадрат протянул ему руку.

– Нашему полку прибыло, – громко сказал он, обращаясь к кому-то из игроков, – потом расскажешь, что с тобой случилось. Для начала приведи себя в порядок! Пойдем, покажу, что тут для этого есть.

Офицерская камера оказалась с удобствами. Оказывается, в ее состав входили еще два помещения, в которые можно было пройти, не выходя из нее. Кабинка душа с двумя умывальниками и туалет. Туалет являлся частью общего на улице, но был отделен от него стенкой и вход в него был возможен только из офицерской камеры.

– Ты извини, кусочка мыла не найдется? – спросил Василий у Вертинского, не найдя ничего похожего в умывальнике.

– Сейчас, совсем забыл, что у тебя ничего нет, – откликнулся на просьбу тот.

Кроме мыла Квадрат принес станок с новым лезвием:

– Все, что есть! Горячей воды нет, мойся той, что есть. Не стесняйся, кроме уборщицы тети Моти здесь никто из женщин не бывает.

Почти час понадобился Василию, чтобы более-менее привести себя в порядок. Пятна крови на кремовой рубашке, погонах и майке отстирались. Брюки кое-как оттерлись. Стирать их он не решился. Не сразу, но нашлось место для сушки. Голый по пояс Василий вернулся к картежникам.

– Если хочешь, присоединяйся, – предложил Квадрат.

Василий отрицательно покачал головой, и Вертинский потерял к нему интерес. Медленно потянулись тусклые дни заточения. Картежники играли целые дни напролет, прерывая свое занятие только на завтрак, обед, ужин, прогулки, а Василий или ходил из угла в угол, или сидел, на холодном полу, думая об одном и том же, как жить ему дальше. На разговоры друг с другом особенно не тянуло, и все же, из скупых коротких фраз сокамерников и из того, что ему рассказал Вертинский, удалось узнать, кто, за что сюда попал.

– Я единственный сижу за дело! – гордо заявил он Василию на одном из перекуров в умывальнике. – А вы все без вины виноватые!

Если не вдаваться в подробности, его заявление соответствовало действительности. Сам Квадрат отсиживал последние сутки из пяти, объявленных ему командиром дивизии, за драку в ресторане поселка Большой Камень. Обычное дело, что-то не поделил с местными. Вообще-то она была четвертой по счету с того момента, как Василий впервые столкнулся с ним на остановке. Вертинский был одной из тех редких необузданных натур, которые не могут найти применение своей бьющей ключом первобытной энергии в обычной жизни. Примеры таких людей есть даже в истории. Например, Толстой – Американец, родственник Льва Толстого. За дуэли и дебоши родственника классика во время плавания на корабле высадили на острове, откуда его, за это же самое, через некоторое время изгнали туземцы. Принимая участие в драках, Вертинский никогда не отрицал своей вины. Он просто считал, что по-другому жить не может.