Читать «Любимцы Богини» онлайн - страница 171

Лавров находился во втором отсеке, когда по трансляции объявили: «Химическая тревога!». Где и что, поступает, не сказали. Но он сразу почувствовал, что дифферент подводной лодки резко изменился на корму. Значит, экстренно всплываем! Лавров бросился к переборочной двери третьего отсека, но его чуть не сбил перемещающийся в обратном направлении управленец Паршин Сергей. Смеясь, он заслонил от Лаврова переборочную дверь:

– Васильич! Туда лучше не ходить.

Лавров, ничего не поняв, отодвинул в сторону смеющегося управленца и приоткрыл переборочную дверь. На средней палубе стоял редкий туман, в нос ударил неприятный запах продуваемого за борт гальюна. Рука сама, моментально захлопнула переборочную дверь.

– Что там случилось? – спросил он держащегося за живот Паршина.

– Гальюн в центральный продули! – ответил командир группы, дергавшийся в конвульсиях от смеха. После всплытия Лаврову рассказали о том, что происходило в это время в центральном посту.

Кто-то из акустиков, решив воспользоваться гальюном, обнаружил, что он заполнен. Как и положено, в таких случаях, он сообщил об этом, стоящему на вахте трюмному, матросу Кизылбекову. Тот, парень не ленивый, быстренько собрал систему на продувание за борт и запросил «Добро» в центральном посту. Получив его, он создал требуемое согласно инструкции давление. Тут и произошло, то, что увидел Лавров и от чего смеялся Паршин. Через микроскопическую щель, образовавшуюся вследствие коррозии в стенке четырехсотлитрового баллона гальюна, под давлением воздуха среднего давления, часть его содержимого, вместо того, чтобы продуваться за борт, в мгновение ока в виде аэрозоля была выброшена в отсек. В центральном посту объявили химическую тревогу, а посредник приказал всплывать! На ехидный вопрос любознательного младшего штурмана Линькова, почему лодка всплыла из-за такого незначительного повреждения, как неисправность одного гальюна, посредник с достоинством ответил: «Меня, товарищ командир группы, готовили воевать в каких угодно условиях, но только не в дерьме!».

Всплытие, однако, не означало конца учений. Теперь К-30 изображала аварийную подводную лодку. Ее должны были взять на буксир и тащить в базу. Надо сказать, это не такая простая, как на первый взгляд кажется, операция. С подводной лодки нужно было ракетой линемета забросить линь на палубу буксира и затем выбрать на подводную лодку, зацепленный за него спасателями, буксировочный трос. Этот трос, со специальным замком, подводники должны были закрепить в проушинах штанг устройства для подъема затонувшей подводной лодки. Весь день ожидали буксир на якорной стоянке. Около часа ночи подводную лодку осветил яркий луч прожектора. Стоявший на вахте командир минно-торпедной боевой части схватился за голову, громадный морской буксир полным ходом несся прямо на К-30. Несколько сигнальных ракет, пущенных в его сторону, не дали никакого результата. На тревожные запросы радиста никто не отвечал. Только после того, как одна из ракет, выбив сноп искр, удачно попала в стекло ходовой рубки буксира, на нем отработали задний ход. В самый раз вовремя! Боцману Орлову пришлось подкладывать кранец под надвигающийся на подводную лодку, прямо возле значка миделя, кованый, высотой с рубку, форштевень буксира. Приход буксира оказался бесполезным. Замок буксировочного троса не подходил к оказавшимся нестандартными проушинами штанг. В течение суток шли переговоры со штабом флота и, наконец, «Добро» на самостоятельный переход в родную базу было получено.