Читать «Конан и Ярость титанов» онлайн - страница 57

— И как же такая армия защищает вашу страну?

— А от кого ее защищать? С ближними соседями у нас достаточно твердые границы, им нет никакой причины начинать войну.

— Но ведь такое положение когда-нибудь изменится.

— А кто скажет султану, что его армия — куча дармоедов, не способных воевать? Кто возьмется сообщить ему столь радостное известие? Может быть, ты захочешь попробовать?

Весь день до глубокой ночи туранское войско провело в бурной деятельности. Спешенные воины вырубали кустарниковые заросли вокруг лагеря и сваливали их рядами, чтобы не подвергнуться ночному нападению. Войсковые плотники сколачивали таран на колесах, заключенный в деревянную раму, которую обивали несколькими слоями сырых шкур. Таким образом, скот, захваченный в окрестностях лагеря, использовался дважды — мясо шло в котлы, а шкуры на укрытие от огненных стрел. Неизвестно было, удержит ли эта защита, магический огонь, но солдат должен быть занят каким-нибудь делом, а противник — пребывать в твердой уверенности, что его готовятся атаковать не раньше завтрашнего дня.

Тем временем передовые отряды туранских конников настойчиво продолжали демонстрировать противнику свою активность — проносились мимо башни и стены, пускали стрелы, пересекали ручей и возвращались обратно. Помимо отвлечения внимания противника, они пытались отыскать возможные ловушки. Пока ничего обнаружить не удалось, похоже было, что противник более всего надеется на магическое оружие и не готовит военных хитростей.

Стемнело. Сотники неистовой руганью напутствовали отправляющихся в дозор часовых, гасили костры, от башни возвращались передовые отряды и устраивались на ночлег. Отряд столичных гвардейцев, выделенных для поддержки лазутчиков, расположился на переднем краю лагеря, чтобы пойти на вылазку, не тревожа часовых. Командир гвардейцев получил четкие инструкции — с первыми признаками приближения рассвета поднять свой отряд, седлать коней и выдвинуться так, чтобы по сигналу доскакать до башни и там действовать по обстановке — захватывать башню, если ворота окажутся открыты, либо забрать Конана и Алихуна, если они потерпят неудачу.

За пару часов до рассвета лазутчики двинулись вперед. Они беспрепятственно добрались до башни и начали подниматься по стене. Шершавый песчаник был удобен для подъема, но швы между камнями были невелики, только чуть зацепиться кончиками пальцев. Изредка приходилось использовать клинья. Конану, родившемуся в горах, было привычно удерживать на весу свое тело при малейшей опоре, но и Алихун здесь ему не уступал. В черном облегающем костюме, с кинжалами за поясом, перевязью с метательными ножами и карманами, набитыми клиньями и разными приспособлениями, он первым успел подняться до парапета. Здесь он аккуратно загнал железный клин в щель между камнями кладки, раскорячился между стеной и парапетом, опираясь на клин, поднялся и ухватился за край парапета. Затем он быстро подтянулся и змеей скользнул между зубцами башни. Конан оценил его ловкость, но решил не ждать, пока Алихун бросит ему веревку. Он также забил клин в стену и двинулся вверх. Он был гораздо тяжелее Алихуна, но больший рост и длинные руки позволили ему дотянуться до края парапета. Вылезая наверх, он наткнулся на Алихуна, который только доставал свою веревку. На площадке башни лежало тело часового, из-под которого вытекала лужа крови, черная в слабом свете месяца.