Читать «Судебная машина» онлайн - страница 21
Грег Бир
Оно - как колесо со сбитой осью: последняя энергия вселенной потрачена, кинетика и потенция сошли на нет.
Достигнуто соглашение. Сила закона и сейчас сохраняет власть.
- Василий, я так давно не вспоминала о тебе.
- Елизавета, это ты?
Я ее не вижу. В словах чувствую полное отсутствие эмоций. Оно и понятно.
- Я не
- Ты прожила миллиарды лет?
В качестве ответа я получаю сконцентрированный образ ста миллионов сестер, родственных Елизавете, но записанных в разное время, - ее прошлых личностей. Придаток, в который она в конце концов превратилась, стал важной частью координатора, а по отношению к тем, прошлым, испытывает чувства взрослой женщины, читающей свои детские дневники. Они получают информацию в ограниченном объеме, позволяющем им сохранить сущность своей природы.
А ведь «будущий я» ведет себя совсем по-другому - засунул частицу своего прошлого в дальний угол, запечатал, хранил как память, но никогда к ней не обращался. Странно для того, кто любит свое прошлое! Впрочем, быть может, его привлекает форма, а не суть.
- Почему ты хотел со мной поговорить? - спрашивает Елизавета.
Какая, из какого времени - я не знаю.
- Я думаю… нет, они думают - это важно. Возникли какие-то разногласия…
- Они ищут в тебе оправдания, хотят, чтобы ты им сказал, будто их последние попытки имели смысл. Как похоже на Василия, которого я знала!
- Я не виноват! Я же хранился в виде записи, был неактивен… Мы развелись?
- Да. - Внезапно Елизавета понимает, в чем дело, и ее голос меняется. - Ты был записан до нашего развода?
- Ну да! А ты… когда?
- Спустя примерно сто лет или чуть больше, - отвечает она. - Кто мог бы подумать, что мы будем жить вечно?!
- Когда я в последний раз тебя видел, мы любили друг друга. У нас были дети…
- Они погибли в составе Библиотек.
Я не ощущаю физической скорби - телесного компонента, сопутствующего печали и гневу потери, но все же я потрясен и снова прячусь у себя в серой клетушке. Мои дети! Они прожили все это время, и все же я с ними не повстречался. Что было с ними? Кем стали мы друг для друга? Родились ли у них сыновья, а после развода уважали ли они меня в достаточной степени, чтобы позволить видеться с внуками? Но теперь все это потеряно. Если они и хранили записи своих древних личностей - тех, что действительно были моими детьми, - их больше нет. Они мертвы.
Елизавета воспринимает мои чувства с некоторым любопытством, но симпатизирует мне. Я ощущаю, как она становится немного теплее.
- Знаешь, Василий, они ведь уже были не те, что прежде. Наши дети изменились так же, как мы с тобой.
Она тянется ко мне и принимает плотскую форму. Фигура не такая, как у Елизаветы, которую я знал. Когда-то она построила биомеханическую машину для транспортировки своих мыслей. Такой образ она и принимает: становится пауком с телом женщины.