Читать «Большая реставрация обеда» онлайн - страница 131

Куплет:

Покупайте галоши! Покупайте галоши!Покупайте галоши, вы!Наш товар – очень, очень хороший!Не линяет, не рвется! Не ржавеет, не гнется!Из резины и кожи – тожеПроизводим наши галоши!

Припев:

Хватай! Таскай!А потом приходи и еще покупай!Бери! Носи!А потом приходи и еще проси!

Рефрен:

Я купил, я купил!Их под мышкой носил!В чемодане таскал!Не помял, не порвал!

От души:

О-у! Во-у!

И никакой трагедии! Подобными глупостями я занимался лет десять, изредка полагая, что напишу об этом очень смешной роман и назову его «Камтугеза». Но время шло, и в двадцать пять я сократил свои сатирические амбиции до повести, а в тридцать уже чувствовал себя на рассказ с подагрой. Говорят, что в конце концов мечтаешь о стакане воды, который тебе подадут компетентные органы. Да что теперь о них вспоминать?!

А чувство со временем начинает выглядеть как старое полупальто, побитое молью. Которое жалко выбросить и которое вышло из моды. Изредка ты достаешь его из кладовки, кряхтя напяливаешь на себя и красуешься на потеху молоденьким девушкам. Ты говоришь, шаркая ножкой: «Позвольте вас пригласить на романтический танец в стиле семидесятых!» – и выглядишь смешно, потому что давно не смотрел на себя в зеркало. А там старое лохматое чучело с непонятными чувствами.

Когда в двадцать восемь лет я устроился на работу администратором танцевального зала во Дворец культуры, еще захаживал на дискотеки один такой плясун. Исполнять балетные номера для умирающего лебедя с песочным отверстием. Его не устраивали тихие ретроспективные вечера «для тех, кому далеко за тридцать». И он потрясал своими пятидесятыми или шестидесятыми чувствами, как старый испорченный экскаватор размахивает ковшом! Больше для выпендрона, чем со смыслом. Поэтому уходил с одышкой, а не с молоденькой танцовщицей. Что весьма характерно, когда мужчина рассчитывает тряхнуть стариной за просто так. Вот мне отдавались во Дворце культуры – еще за контрамарку. И не хлопотно, и с перспективой на абонемент.

В первый, третий и пятый раз – я выписывал этот абонемент на сходное имя. Такое же развлечение было у Александра Македонского с Александриями. Он давал всем завоеванным городам одно название. Но то ж населенные пункты, а это ж – дамы. Поэтому я разделял своих бывших жен на четненьких и нечетненьких, ради удобства, и присваивал им порядковые номера. Получался «каталог кораблей» из «Илиады» Гомера…

«Прима» считала, что сон – лекарство от всех невзгод. Первую половину дня она мирно дрыхла, вторую – рассказывала, что видела во сне. В конце концов, эти половинки у нее перемешались, и Прима стала воспринимать меня как фантом. Думала, что семейная жизнь – это грезы, а наяву я причудливая сволочь. Когда мы расстались – она спала…

«Секунда» выкуривала пачку сигарет минут за сорок и выпивала бутылку вина – еще быстрее. После чего ей был необходим спарринг-партнер для тренировочного боя. Я выстоял против нее целых восемь раундов, покуда в суде нам не сказали «брейк» и не развели по разным углам жизни. Предполагаю, она до сих пор жалеет, что не завершила нашу встречу нокаутом…