Читать «Гавань ветров» онлайн - страница 206

Когда старуха кончила петь свою песню, в комнате воцарилась тишина. Певец зачарованно смотрел на мерцающий огонек светильника, словно не видя его.

Наконец старуха раздраженно кашлянула.

— Ну? — спросила она.

— А? — Он словно очнулся. — Прости. Замечательная песня. Я просто представлял, как она прозвучит под музыку.

— И если ее будут петь не дребезжащим осипшим голосом! — Она кивнула. — Тогда песня прозвучит чудесно, вот как она прозвучит! Ты запомнил слова?

— Конечно. Хочешь, чтобы я спел?

— Да, — ответила старуха. — А то как же я узнаю, что ты запомнил все правильно?

Певец весело ухмыльнулся и взял инструмент.

— Я знал, что ты не откажешься, — сказал он радостно и прикоснулся к струнам. Пальцы его двигались с обманчивой медлительностью, но комнату обволокла тихая скорбь. И тут он запел высоким, звонким, чудесным голосом.

Закончив, он улыбнулся.

— Ну как?

— Не задирай нос! — сказала она. — Все слова ты запомнил верно.

— А как я пою?

— Хорошо, — признала она. — И будешь петь еще лучше.

Комплимент ему понравился.

— Вижу, ты действительно разбираешься в пении. — Они улыбнулись друг другу. — Странно, что я не знал этой песни. Конечно, все другие о ней я пел, но только не эту. Я даже не знал, что Марис выбрала такую смерть. — Он не спускал с нее зеленых глаз. Отражавшийся в них свет придавал его лицу тихую задумчивость.

— Не лукавь, — сказала старуха. — Ты прекрасно знаешь, что она — это я, что этой смерти я не выбирала, как и никакой другой. То есть пока. Но скоро, скоро.

— Ты правда еще раз украдешь крылья и прыгнешь с обрыва?

— Чтобы пара хороших крыльев пропала зря! — Она вздохнула. — Не думаю, что в таком возрасте мне удастся «Падение Ворона». Хотя мне всегда хотелось попробовать. За всю свою жизнь я видела этот полет не больше шести раз, а последней была девушка, у которой сломалось крепление, и она погибла. Сама я так и не попыталась. Но я мечтала об этом, Дарен, как мечтала! Единственное в моей жизни, что я хотела сделать — и не сделала. Не так уж плохо для такого долгого пути, как мой.

— Совсем неплохо! — сказал он.

— Ну, а что до моей смерти, — продолжала она, — думаю, умру я здесь, на этой кровати и не в столь отдаленном будущем. Может быть, я попрошу, чтобы меня вынесли наружу, и в последний раз посмотрю на закат. А может быть, и нет. Глаза у меня никуда не годятся, так что даже заката я толком не увижу. — Она прищелкнула языком. — Все равно, когда я умру, какой-нибудь летатель подвесит мое тело на ремнях, с трудом наберет высоту и полетит над морем, чтобы предать мое тело волнам но обряду летателей. «Воздушное погребение», как его называют. Но почему, я не знаю — труп ведь не летает. Когда перерезают ремни, он падает вниз, точно камень, и тонет. Или его съедают сциллы. Тогда зачем все это? Но такова традиция. — Она вздохнула.