Читать «Колумб Востока» онлайн - страница 9
Вадим Викторович Каргалов
Матриканец относился к тарантулам с полнейшим равнодушием, ходил по траве в одних шерстяных носках. На монахов, испуганно крестившихся при виде перебегавших от норы к норе пауков, он смотрел насмешливо и снисходительно, как на боязливых детей. Юлиану он рассказал, что при соблюдении некоторой осторожности пауки вовсе не опасны. Они как огня боятся овец, пожирающих тарантулов без всякого вреда для себя. Носки из овечьей шерсти надежно защищают ноги, а если ночью ложиться на овчину, то можно спать спокойно. К тому же укус тарантула не смертелен. У укушенного человека два-три дня ломит суставы, как при сильной простуде, а потом все проходит. Юлиан с сомнением покачивал головой, выслушивая успокоительные речи матриканца…
На тринадцатый день пути караван добрался до изгиба реки Кубани, истоки которой были на юге, в больших горах: ее питали вечные снега. Поэтому самая большая вода проходила не весной, как в равнинных реках, а в июле и августе, когда в горах таяли ледники. Мутный быстрый поток рокотал у правого высокого берега, закручивался пенными водоворотами, с грохотом обрушивал в реку подмытые глыбы земли. От реки веяло ледяной стужей: вода была холодной, несмотря на зной.
Возле границы Алании проводник настоял, чтобы путники спрятались в овраге и дождались следующего утра. «Завтра воскресенье, — упрямо повторял он, отказываясь покинуть укромное место, — завтра можно ехать дальше!»
Смысл сказанного Юлиан понял позже, когда они были уже в Алании, обширной стране, где жили вместе христиане и язычники. Сколько в Алании было селений, столько оказалось и вождей, и ни один из них не желал подчиняться другому. Поэтому в стране постоянно шла война. На полевые работы жители укрепленных селений выходили все вместе и вооруженными; если возникала необходимость пойти за дровами в лес, мужчины выступали, как в военный поход — множеством людей и при оружии.
Только в воскресенье, с рассвета до заката, война прекращалась. Любой человек мог безопасно ходить по дорогам и даже бывать в селениях, где жили родственники убитых им людей. Жилища аланов были обнесены высокими стенами, все окна выходили во двор, так что прохожие не могли видеть, что происходит внутри. Многие семьи, кроме домов, имели каменные башни, чтобы укрываться от врагов. В просторное нижнее помещение башни загоняли на ночь скот, на втором этаже жили сами, а еще выше было особое помещение с узкими окнами-бойницами, через которые удобно было метать стрелы.
Соблюдая местные обычаи, Юлиан и его спутники совершали переходы только по воскресеньям, а в будни отдыхали в домах аланов. Аланы были гостеприимным народом, почитали путников, как своих близких родственников, кормили и снабжали всем необходимым
Иоанн и Яков отяжелели от сытой жизни, обленились. Юлиану пришлось настоять на соблюдении постных дней, хотя по уставу ордена братья-проповедники освобождались на время пути от этой христианской обязанности. Иоанн и Яков подчинились, но по всему было видно, что сытое и необременительное житье им было по душе. Самого же Юлиана промедление огорчало. Но ничего нельзя было сделать: аланы удерживали гостей до следующего воскресенья чуть ли не силой, считая ущерб, который может быть им причинен в опасные будничные дни, позором для себя. Поэтому Юлиан даже обрадовался, когда миссия прошла наконец благоустроенную и щедрую Аланию и углубилась в пустыню, которая тянулась до самой реки Итиль.