Читать «Собака мордой вниз» онлайн - страница 89

– Нин, ты что, белены объелась? А если узнают?

– Не узнают.

– А вдруг у Козьей Морды будут неприятности?

– У таких, как она, неприятностей не бывает. Только благодарности в личном деле, почетные грамоты и денежные вознаграждения.

– И все же…

– Короче, Склифосовский! Скажи лучше спасибо своей подруге и объясни подоходчивей, зачем рвешься к начальству?

– Я… хочу извиниться.

– Извиниться? – опешила Нинка. – Уж не за того ли придурка, которого я козлом назвала?

– Ну… – неопределенно протянула Соня.

– И эта ненормальная еще спрашивает, не траванулась ли я беленой! – всплеснула руками Нинка Капустина. – А сама-то ты чем объелась? Мозгами с горошком?

Ответить Соня не успела, поскольку зазвонил мобильный, и на дисплее высветилось имя «Маша» – подпольная кличка майора Шарафутдинова. Соня придумала ее после того, как обнаружила, что сама проходит в его мобильном списке абонентов под кодовым названием СОБР. Для майора – Софья Образцова, для жены – Специальный отряд быстрого реагирования. Остроумно, правда? А главное, удобно и вообще просто замечательно.

Далее в списке имен значились ОМОН, РУБОП и ОБЭП. И Соня с Мартой немало повеселились, разгадывая сии замысловатые аббревиатуры. Не в смысле истинного значения, естественно, а на предмет замаскированных в них дам. А в том, что за сими грозными обозначениями сокрыты именно дамы, лично у Сони не было ни малейших сомнений. Впрочем, как и права трепыхаться по этому поводу.

С Шарафутдиновым они встречались довольно часто, если учесть его сумасшедшую работу, семью и список закодированных абоненток, которых тоже приходилось окучивать время от времени.

А может быть, она ошибалась. В смысле ОМОНа и РУБОПа. Может, именно она, Соня, и была той единственной и любимой женщиной майора Шарафутдинова, о которой поют песни и слагают стихи. Если, конечно, забыть при этом о жене с дочками. Но разве можно об этом забыть?

Жену звали нежным именем Гюльнара, старшую дочку загадочным – Рушана, а малышку – Наиля. «Мои-то три беды», – говорил о них майор Шарафутдинов. И это все, что слышала от него Соня. Он никогда не рассказывал ей о своей семейной жизни в отличие от Даника, который вечно ныл, жаловался, возмущался и недоумевал.

Инициатором их встреч всегда был Рафик. И Соню, честно говоря, пугала его неподдельная огненная страсть. Возможно, не последнюю роль здесь играла ее собственная сдержанность. А лукавить с ним она не хотела. Это был праздник плоти, феерически яркий, но душе на нем не было места. И Соня знала – когда Раф остынет, когда отпадет от нее, охваченный новой любовью, она будет вспоминать о нем с нежностью, но без грусти, все реже и реже, пока совсем не забудет. И даже желала этого, и ждала, и тяготилась, потому как нести тяжело, а бросить жалко. И боялась потерять в нем надежного друга, преждевременно оттолкнув, обидев, ущемив хрупкое мужское самолюбие…

– Алё, ты слушаешь?

– Да-да, – спохватилась Соня. – Конечно, слушаю! А как же.

– Значит, завтра я отъеду на пару дней, по работе. А у тебя в четверг тестирование, не забыла?