Читать «Красотки из Бель-Эйр» онлайн - страница 104

Марк пешком дошел до своей квартиры на Мэннинг-авеню и быстро переоделся в спортивный костюм.

Надо было пойти на пляж и бегать там до тех пор, пока физическая боль не вытеснит душевную, пока не высохнут соленые слезы, пока не иссякнет мощный порыв закричать от бессильной ярости.

Тогда Марк сможет пойти к Уинтер.

Это был одинокий путь медицины, который невозможно объяснить, невозможно разделить.

С июля Марк и Уинтер фактически жили вместе в ее квартире, но он оставил за собой это жилье, чтобы при необходимости было где отоспаться и уединиться.

Перед уходом из больницы Марк, бывало, звонил Уинтер.

– Я иду к себе, постою подольше под горячим душем и рухну в кровать, – говорил он.

– Хорошо.

– Позвоню завтра.

– Хорошо.

Уинтер никогда не настаивала, не капризничала, не дулась. Марк мог на этом попрощаться, но ему не хотелось, потому что он думал о ней, скучая по обещанию нежности в ее голосе и ощущению тепла, которые приходили к нему, когда он вспоминал о ней.

– Как прошел день, Уинтер? – говорил он, оттягивая момент прощания.

И они разговаривали. Через полчаса, все еще находясь в больнице, Марк нерешительно шептал, что ему пора идти. И Уинтер мягко предлагала: «Ты можешь принять душ у меня, Марк, а потом лечь спать».

При необходимости отоспаться Марк никогда не пользовался своей квартирой. Он всегда спал у Уинтер.

За последние два с половиной месяца не случилось ни одной трагедии, похожей на случай Дональда и Мэри Энн. До сегодняшнего дня Марк не испытывал потребности в уединении, пока не улягутся эмоции.

И теперь… Было бы нечестно нести в ее дом печаль или напряженное молчание. Нечестно?

Марк ехал к Уинтер по бульвару Вествуд. Ему следовало бы свернуть направо, на бульвар Уилшир, к океану. Но Марк продолжал ехать по Вествуду и через несколько кварталов повернул налево, на Холман-авеню.

Марк своим ключом открыл наружную дверь с кодовым замком, но, поднявшись на третий этаж, постучал в дверь квартиры Уинтер. У него, естественно, был ключ, но она его не ждала.

– Привет. Не надо было стучать. – Уинтер улыбнулась и пытливо взглянула в тревожные голубые глаза.

– Пойдем побегаем со мной, Уинтер.

– Побегать? Я?

Уинтер никогда не занималась спортом, но ее тело было стройным и гибким, обладающим, казалось, беспредельной энергией. Она поднималась по лестницам не задыхаясь, а ее движения были грациозными, как у газели, и бодрыми. Представляя мышцы Уинтер под ее великолепной кожей, Марк сравнивал их с тугими мышцами пантеры, от природы сильными и здоровыми.

«Однажды я паду жертвой изъянов конструкции, как все остальные женщины на земле», – говорила на это Уинтер. «Изъянов конструкции?» – «Груди, которые не смогут бесконечно сопротивляться законам земного притяжения. Целлюлит – последний символ заложенного старения! – появляется из ниоткуда».

– Чему ты улыбаешься? – Уинтер обрадовалась, что голубые глаза чуть-чуть улыбнулись, но они все еще были такими тревожными.

– Тебе.

– Мне не кажется, что бег трусцой чему-то помогает, а я основываю свои выводы, глядя на тех, кто трусит по беговой дорожке на Сан-Висенте. Тем не менее я побегаю, чтобы побыть с тобой.