Читать «Мужья и любовники» онлайн - страница 258

Никому из знавших Кирка и Бонни не была известна история их женитьбы; все только удивлялись, что свело их вместе. Каждому было понятно, что Бонни нашла в Кирке; но что он нашел в ней – для всех было вопросом. Бонни ощущала эту снисходительность и поначалу просто старалась не обращать на это внимания.

– Тебе повезло, – говорили Бонни соседки, явно давая понять, что удивляются их браку. – Он обаятельный, симпатичный, удачливый.

– Верно, мне повезло, – отвечала Бонни, как бы не замечая их бестактности. Интересно, что скажут те, кто так завидует ей, если узнают, что их семейная жизнь пошла прахом? После смерти Скотта Кирк замкнулся, и, подобно тому, как Элисса никогда не говорила о муже, Кирк никогда не говорил о брате. Он весь отдавался работе, уделяя ей еще больше времени, чем прежде. Бонни боялась за Кирка – он был на грани срыва.

Воскресенье, проклятое воскресенье. Если субботние ночи – самые одинокие ночи недели, то воскресные дни – самые пустые. Так считала Бонни Арнольд. В детстве их дом в воскресенье после службы заполнялся людьми, устраивались большие обеды, все слушали музыку, а потом играли в «монополию». Бонни любила воскресные дни. Она росла в счастливом семействе, она любила родителей, а они любили ее; она также принадлежала другой большой семье – общине, которая окружала ее лаской и теплом.

Теперь, когда шел девятнадцатый год ее семейной жизни, воскресенья тянулись долго и нудно. Простые семейные радости, обеды с друзьями были не для Кирка; не для Кирка долгие прогулки и бесхитростные домашние игры. По воскресеньям Кирк работал, для него что воскресенье, что вторник – все было едино. Годами Бонни чувствовала себя одинокой и покинутой. Жалоб ее Кирк просто не понимал. Он рос в большом доме, где все делали слуги, царили свои порядки, знакомые никогда не появлялись без предупреждения, и хозяевам была неведома радость кухонных бесед. Такая жизнь длилась уже долго, слишком долго. Она терпела, потому что была верна мужу, потому что любила детей и потому что надеялась, что не всегда воскресенья будут такими. Но все оставалось по-прежнему, и она сама решила изменить свою жизнь.

В 1972 году, когда дети были уже совсем большими, Бонни поступила в университет штата Коннектикут и через некоторое время закончила курс по уходу за нервными больными. Шло лето 1974 года – лето томительных воскресных дней, лето Уотергейта, лето, когда из магнитофонных записей президентских разговоров вырезали восемнадцать минут текста, лето Эрлихмана и Холдемана, Робозо и Колсона, Магрудера и Митчелла. Между всеми этими делами распалась семья.