Читать «Исчадие рая» онлайн - страница 92

Это Бунина категорически не устраивало. Ускользающие позиции нужно было срочно возвращать обратно. Ради этого он готов был пожертвовать и пятью тысячами долларов сиюминутно.

– Нет, этого я позволить не могу. Ты не можешь вмешиваться в наши отношения. Прости, я просто расслабился и наговорил тебе лишнего. Забудь. Ты ничего этого не слышала. Я позвоню тебе, как только вернусь, каким бы ни был результат. Давай телефон. – Он демонстративно извлек из кармана изящную записную книжку фирмы «Дюпон». Бунин знал толк в дорогих мелочах, которые, собственно, и формируют облик человека, и никогда на них не экономил. Вслед за записной книжкой на свет была извлечена массивная золотая ручка «Картье», с небольшим сапфиром-кабашоном, венчающим изголовье колпачка. Все это она заметила и оценила, явно тоже зная толк в подобного рода вещицах. Бунин в который раз похвалил себя за то, что не жлобствует по мелочам.

– Нет, пожалуйста, я прошу тебя, пожалуйста, позволь мне… Я ведь все равно все уже знаю, но, клянусь тебе, никогда никому не скажу. Честное слово. Пожалуйста! Ну что тебе стоит? Для меня каждый день – это как смерть. Понимаешь? Я не выдержу так долго! Ну! Прошу тебя, будь человеком!.. Ты ведь, в конце концов, можешь мне их вернуть, эти деньги, когда появится твой банкир…

«А вот это – фигушки», – про себя подумал Бунин. Однако решение было им уже принято – соблазн оказался слишком велик. К тому же она снова была если и кошкой, то совершенно ручной, послушной подлизой, готовой унижаться из-за кусочка колбаски. Вслух он сурово бросил:

– Хорошо. Не знаю, зачем я это делаю, но что-то такое в тебе есть. Искренность, что ли? Или – отчаяние? Встречаемся через три часа здесь же, в баре. Если не сможешь, не страшно, только позвони. – Он протянул ей визитную карточку со множеством телефонов – в Останкино, «на Яме» – улице Ямского поля, где размещалось Российское телевидение, и даже в Государственной Думе, правда, это был телефон пресс-центра Думы, но в визитке было указано просто «Государственная Дума РФ». – Звони лучше на мобильный – я на месте не сижу. – Он крупно дописал номер телефона от руки. – И, кстати, оставь все-таки какие-нибудь свои координаты. Названивать тебе я не намерен – не мальчик, но мало ли что…

Следующие три дня дались Анне нелегко, однако они принесли с собой некоторое облегчение: отступили на второй план, улеглись, подернулись дымкой забвения (то ли – навсегда, то ли – временно) все ее недавние страхи и будто бы неразрешимые проблемы. Порой ей казалось, что ничего этого не было вовсе – ни наглой шантажистки, ни жуткой ночи, когда она, трепеща от страха, однако подчиняясь какому-то дьявольскому любопытству, подслушивала разговор двух своих патронов, предварительно сообщив о нем неизвестной наглой твари. В то же время зловещий образ этой неизвестной, и скорее всего помешанной, женщины утратил парализующий мистический налет: Анна поняла, что ее нападкам подвергся и всемогущий небожитель и теперь единственный ее патрон – Дмитрий Рокотов. Главным, однако, было совершенно другое: на руках у Анны, в буквальном смысле этого слова, оказался несчастный, раздавленный крахом своей стремительной, еще недавно – завидной карьеры, полусумасшедший, спившийся человек. Она мало знала Александра Егорова раньше. Просто появлялся в заведении невысокого роста мужчина, далеко не красавец, но и не урод, с фигурой довольно нескладной и несколько бабьей, которую, впрочем, неплохо скрывали дорогие, но тоже какие-то неприметные костюмы, дополненные галстуками глухих тонов с мелким, едва различимым рисунком. Он и сам весь был какой-то серый, безликий, незапоминающийся. Тому способствовали пепельно-русые, тусклые, словно припорошенные пылью волосы, всегда стандартно подстриженные, светло-серые невыразительные глаза. Он был совершенно неразличим в толпе, а в компании ярких и шумных приятелей и вовсе казался незаметным. Говорил он невнятно и, когда был трезв, крайне неохотно, в состоянии же опьянения выражал свои мысли путано и малопонятно. Разумеется, ей было известно, что он ближайший компаньон Рокотова, совладелец заведения, раньше о нем говорили как о человеке, обладающем острым аналитическим умом, способном принимать совершенно неожиданные и нестандартные решения. Ходили даже слухи, что именно он разрабатывает стратегию самых блестящих коммерческих операций, исполнение которых позже берет на себя Рокотов. Он же, по всей видимости, в их тандеме занимался обработкой крупных государственных чиновников и публичных политиков, по крайней мере, в недавнем прошлом он часто появлялся в заведении в компании именно таких персон; обильно поил и кормил их в ресторане, внимательно и в каком-то подчеркнуто значительном молчании слушал потом их пьяные разглагольствования, тем больше пузырящиеся державным пафосом, чем больше горячительных напитков было потреблено за столом. Потом высокопоставленные гости без особого шума препровождались на второй этаж; Егоров же чаще уезжал домой, иногда – оставался до утра, но услугами второго этажа в полном объеме пользовался крайне редко, обычно – просто засыпал в одном из свободных апартаментов. Впрочем, все это было в прошлом, последнее время Егоров приезжал в заведение один или в сопровождении одного-двух своих непосредственных подчиненных, очень много пил и потом отлеживался еще несколько дней, тяжело выходя из состояния глубокого запоя.