Читать «Исчадие рая» онлайн - страница 57

Делать было нечего. Лариса нажала кнопку, вызывая охранников, которые по двое дежурили во время ее приема, как на этом настаивал Бунин. Обычно нужды в них почти не было, за исключением редких случаев, из которых этот был самым жутким.

Несчастного скрутили и вывели в дальнюю комнату, где оставили под наблюдением до приезда «скорой».

Лариса в изнеможении откинулась на спинку своего высокого кресла. Ей было жаль сумасшедшего человека, профессионально она ничем не могла ему помочь, и вызов психиатрической неотложки был единственно возможным разрешением в этой ситуации. Однако и то, как врачует души российская психиатрия, Лариса знала и от этого испытывала чувство вины, отправляя в лабиринты земного ада человека, пришедшего к ней за помощью. Однако было еще нечто: дикие крики умалишенного странным образом задели Ларису и продолжали звучать в ее сознании, порождая тревогу и даже страх. Она попыталась проанализировать содержание его слов, чтобы понять, что в них, кроме внешнего обрамления, могло так растревожить ее, но сделать этого не успела. В кабинет заглянула Татьяна, секретарь, ведущая предварительный прием пациентов, бывшая однокурсница, так же, как и Лариса, в недавнем прошлом бедствующая без работы. Теперь – надежный ее помощник и при случае – ассистент, еще не подруга, но уже – близкая приятельница, с которой Ларисе общаться было легко и приятно: они говорили на одном языке и с полуслова понимали друг друга.

– Лора, там еще одна женщина, она записана и очень настаивает. – Одной фразой Татьяна умудрилась сказать многое. Во-первых, она полагала, что Ларисе сегодня более не следует работать. Во-вторых, она пыталась самостоятельно решить эту проблему и, видимо, отправила с извинениями несколько пациентов, перенеся их визит на другое время, но с одной дамой, записанной заранее, справиться не смогла. В-третьих, – и об этом говорило выражение лица и интонации, – дама ей была сильно не по душе и к категории легких, покладистых пациентов явно не относилась. Во всем этом, хотя и не произнесенном вслух, можно было не сомневаться. Татьяна была неплохим психологом, и ее оценки чаще всего совпадали с мнением Ларисы.

Все было так. Но что же тут поделаешь? Лариса не чувствовала себя вправе отказать заранее записавшейся пациентке из-за тревожного состояния собственной души. Кроме того, она хорошо знала, что для людей, обратившихся к ней, иногда решающими бывают не то что дни и часы, но и минуты.

– Ничего не поделаешь, Танюша. Тем более что настаивает она справедливо. – Этой фразой Лариса пыталась заранее примирить себя с новой пациенткой, отринув раздражение, усталость, тревогу и то отношение к ней, которое невольно заложила в ее сознание Татьяна. – Проси и извинись за задержку.

Дверь за Татьяной мягко затворилась и почти сразу же распахнулась снова, но уже совсем иначе: резко и стремительно, словно входящий, а вернее, входящая пыталась с размаху выбить ее, причем возможно – пинком ноги или налетев на препятствие всем корпусом. Уже одно это о многом сказало Ларисе: женщина напоминала сильно сжатую пружину, готовая в любую минуту распрямиться и ринуться в бой, отвоевывая или доказывая что-то свое. Что? Это предстояло выяснить в ближайшее время. Пока же Лариса внимательно, но не в упор разглядывала вошедшую женщину. Та была молода, даже юна, однако старалась казаться старше, а возможно, просто условиями жизни была поставлена перед необходимостью рано повзрослеть и доказывать свою зрелость всеми способами, включая внешность. Истинную внешность ее трудно было разглядеть под толстым слоем нарочито яркой косметики, но тот образ, который она пыталась слепить при помощи макияжа, одежды и прически, Лариса определила как ангельский. Точнее – ангельской блондинки. Блондинки вообще ангелоподобны, и окружающие на бессознательном уровне склонны считать их существами более тонкими, чистыми и беззащитными, нежели брюнеток или, скажем, женщин с рыжими волосами. Однако и внутри одинакового только на первый и невнимательный взгляд милого клана блондинок существовала своя градация. Некоторые из них с успехом вживались в образ «женщины-вамп», успешно конкурируя на этом поприще с самыми жгучими брюнетками. Многочисленная группа других воплощала в себе не знающий тлена образ Мэрилин Монро, это были суперсексуальные блондинки, многократно тиражируемые в пространстве и во времени рекламными плакатами и роликами, обложками ярких журналов; этот типаж внедрялся образцом для подражания (для девочек) и объектом желания (для мальчиков) уже в детское сознание посредством модных кукол Барби. Бесспорно, эта популяция блондинок была самой многочисленной. Были еще фольклорные блондинки – статные, с рельефными упругими формами, как правило, простоволосые, скуластые, со вздернутыми носиками. Были салонные блондинки-болонки – в мелких кудряшках, с остренькими носиками и алыми, нарисованными бантиком губками, жеманные и капризные. Но были и настоящие ангелы. Эти, как правило, обладали удивительными ясными глазами – голубыми, светло-синими или серыми в голубизну, губы их всегда естественно-розового цвета, влажные и слегка приоткрытые, лица почти детские, кожа нежная с легким румянцем, волосы светлы, тонки и легки как пух, иногда слегка волнисты. Они часто носят их распущенными вдоль плеч, и тогда словно сияющий ореол осеняет их миловидные кроткие лица, иногда заплетают в косы или закалывают на затылке старомодным пучком, и это добавляет их образу большую трогательность. Говорят они, как правило, тонкими голосами, тихо, потупив взор. Словом, сходство с ангелами у этой популяции почти абсолютное, и посему отношение к ним бывает, как правило, трепетным, нежным и возвышенным. Мало кому в голову придет заподозрить в этой неземной и бестелесной почти оболочке наличие каких-либо земных слабостей, не говоря уже о пороках. Здесь-то и совершаются самые роковые ошибки. Однако далее рассуждать на эту тему у Ларисы уже не было времени.