Читать «Вчерашняя вечность. Фрагменты XX столетия» онлайн - страница 171

“Дон!.. Бом!..”

Слушательница нехотя поднялась со стула. Привычное восхищение мужем, его умом и эрудицией подхватило её, как на крыльях. Не так уж важно было, о чём вещал Игорь Валерианович: голос мужа погрузил Сусанну Ароновну в эротический экстаз. Домашние заботы призывали. Как вдруг приоткрылась дверь кабинета.

Некто с тоскливо-страдальческой миной вышел, извините, пробормотал он, где у вас?.. Сусанна Ароновна гневно взглянула на покинувшего собрание, молча, презрительно показала пальцем, куда идти. Несчастный писатель едва сумел добрести до заветной дверцы, еле успел дрожащей рукой задвинуть дверную задвижку, расцепить и спустить штаны. Кафельные стены уборной потряс взрыв. Это был рецидив старинного недуга. Режущая боль в животе вновь вынудила страдальца покинуть нары. Он заковылял в тамбур, в умывальню между двумя барачными секциями, к помосту с круглыми дырами. И пайка, и место на нарах, и в хладном сортире очко, – как сказал псалмопевец, лагерный рапсод. Никуда они не делись – ждут тебя.

Не пропал в тумане времён дом бабуси Швабры Анисимовны, сто первый километр, там тоже всё скучает по тебе. Долой хронологию – калейдоскоп поворачивается как вздумается, так и сяк. Писатель выбрался из своей комнатки со щелястым полом, вышел в огород. В сумерках зашлёпал к дощатому домику-скворешнику, корчась от спазмов, усёлся там на корточках, орлом, как это называется.

LVIII Интервью. Последнее приключение автора “Вчерашней вечности”

1992, точная дата отсутствует.

Около этого времени происходит нечто невероятное, чудо телефонии: неожиданный звонок повергает в тревогу соседей и приводит в боевую готовность никогда не дремлющий инстинкт бдительности.

А впрочем, ничего особенного – звонит телефон в коридоре; но звонок необыкновенный – громкий и продолжительный. Подошёл кто-то из жильцов. Через минуту снова звонок, голос телефонистки.

Сосед постучался: “Тебя, что ли”.

Писатель взял трубку.

Таинственный дальний голос на неведомом наречии, словно звонят с Сатурна.

“Excusez-moi de vous déranger, j’aimerais parler à M...”

Это был женский голос.

“Je vous écoute. – Там продолжали говорить. – Un instant, s’il vous plaît”, – сказал писатель, поглядывая на соседа, который уже опаздывал на работу, но всё ещё торчал в дверях своей комнаты. Писатель попросил перезвонить через полчаса.

Сосед: “Кто это тебе звонил?”

“Понятия не имею”.

“Небось знаешь, коли ответил”.

Когда ровно через полчаса снова раздался звонок, приоткрылась другая дверь – бывшая жилплощадь Анны Яковлевны и сгинувшей бесследно Валентины, – и высунулась кривая физиономия. Теперь прислушивалась вся квартира. Ожила мифология призрачных спецслужб. Писатель отвечал на загадочном языке, и это мог быть только язык врага. Разговор был недолгим.

Неизвестно, сколько времени протекло, прежде чем, поднявшись с раскладушки, на которой он проводил теперь почти весь день, автор этой хроники привёл себя в относительный порядок. Он вышел из дома. География города меняется по мере того, как мы стареем: некогда просторный мир детства сжался, как шагреневая кожа. Не стало железных ворот, запиравшихся на ночь, и можно было видеть мимоходом, что двор как-то странно сморщился. Переулок стал короче и грязней. Привычным путём из Большого Козловского он свернул в Большой Харитоньевский к Чистым прудам. Бывший бульвар являл хватающее за сердце зрелище запустения. Вокруг остатков детской песочницы на поломанных скамьях разместилась община пожилых алкоголиков и бомжей. Не доходя до Покровских ворот, спиной к дому с барельефами сказочных зверей, – писателю чудилось, вот-вот покажется рядом с подъездом вывеска доктора Кацеленбогена, – на скамейке сидела женщина лет тридцати, темноглазая и темноволосая, неброско одетая. Он приблизился. Дама проворковала: