Читать «Серпантин» онлайн - страница 89
Александр Мильштейн
Он не мог не то что пошевелиться, но даже глазом моргнуть.
Когда собрание закончилось, он остался сидеть в кресле.
Линецкий, проходя по соседнему ряду, поздоровался, но не услышал ответа.
Решив, что приятель уснул, подошёл и начал было его тормошить... Но, встретившись с открытыми голубыми глазами.. Спросил только:
- С тобой всё в порядке?
И, не услышав ответа, пошёл к выходу...
А Мигулин просидел в актовом зале ещё три часа в гордом одиночестве...
Мигулин потом говорил, что что-то произошло в эти часы...
Но что - он не мог сказать...
Словами он только сказал, что всё это время держал правой рукой запястье левой...
Прежде, чем таблетки подействовали, он хотел измерить пульс...
И так и застыл... Линецкий вспомнил об этом, когда через несколько лет в "Огоньке" прочёл чьи-то стихи: "Его рука лежит на пульсе перестройки..."
А тогда он даже принёс журнал в их "закуток" и показал стихи Мигулину... И тот признался, что за три или четыре часа, которые просидел парализованный в актовом зале... Что-то произошло...
Так же, как крик может вызвать снежную лавину...
Трёхчасовое молчание в актовом зале - перестройку...
В 88-м году в институт приехали американцы, и стенд, за которым они с Мигулиным прятались, убрали...
Через некоторое время Мигулин вообще ушёл из интститута в непонятном - до сих пор - направлении...
Смешно было то, что американцы оказались никакими не американцами...
Нет, ну строго говоря, они могли уже иметь американские паспорта... Но в то же время это были бывшие работники института... Уехавшие двадцать лет назад... Почему-то это хранилось до последнего момента в строжайшей тайне....
Да нет, ясно... Вряд ли работники института так старательно зачищали бы перила...
Они ведь делали это отчасти и от чистого сердца, чтобы не ударить в грязь... Чтобы показать, что и они не лыком шиты...
А какой смысл было пускать пыль в глаза своим бывшим сотрудникам....
Которые могли носить в себе занозы из тех же самых перил...
В шлифовке наждачной бумагой перил принимали участие все сотрудники института без исключения, включая и старших и ведущих...
Даже старенький профессор Залесский стоял вместе со всеми на лестничной клетке и тёр шкуркой поручни...
То есть опять-таки сражался за Родину.... Его фотография была на том стенде, который сняли со стены вестибюля...
"Неужели из всего этого перестановочного бреда, из этих коробок, щепок, из лабиринта стен, покрашенных голубой краской..." - думал Линецкий, допивая свой молочный коктейль...
В динамиках, висевших на стенах кафе, раздался скрежет, а потом Том Вэйтс... Даже не запел - просто стал проговаривать ход его - Линецкого - мыслей:
