Читать «Наедине с Большой Медведицей» онлайн - страница 5

Однако, учитывая ситуацию, я не излагал эти соображения вслух. Я только шепотом поделился ими с Николаем, который философски заметил:

– Поживем – увидим.

– А в случае, если кто-нибудь из нас заболеет, – сказала Таня, – можете положиться на меня. Мне раздобыли несколько рецептов, с которыми не страшно ехать куда угодно. Нужно только взять с собой побольше меда.

Николай хихикнул, но под суровым взглядом Тани перевел смех на трусливое покашливание. Таня с подозрением посмотрела и на меня.

– Может быть, ты объяснишь причину своей тупой усмешки? – спросила она.

Я оправдался тем, что у меня участились судороги лицевых мышц, которые – я выразил эту надежду – легко вылечиваются при помощи меда.

– Да, в нем есть вещества с чудесными свойствами, – благосклонно подтвердила Таня, – которые исцеляют и не такие пустяки. Я тебя вылечу на месте, когда приедем. Мне рассказывали про одного паралитика, который три месяца аккуратно принимал мед. Теперь он солист танцевального ансамбля.

– Паралитиков? – невинно спросил Николай.

– Нет, в самом деле, – поспешила войти в разговор Нина, чтобы предупредить Танину вспышку, – мед очень полезен. Он часто помогает даже там, где медицина бессильна. Так, один наш знакомый, Владимир Аркадьевич, уже год лечится медом от выпадения волос. Недавно я с ним говорила по телефону, и он сказал, что волосы больше не выпадают.

Я недавно видел Владимира Аркадьевича и хотел было пояснить, что волосы у него больше не выпадают и никогда не выпадут по той же причине, по какой с березы зимой не падают листья, но сдержался. Я высоко ценю мир и согласие в семье, а жены очень не любят, когда их уличают в ошибках. То, что они опрометчиво вышли за вас замуж, – эту ошибку они всегда охотно признают, но всякую другую… Бесчисленно разнообразие женских характеров, бесчисленны женские причуды и привязанности: одна больше любит ласку, другая – селедку, третья – покататься на лодке. Но никогда еще я не видел женщину, которая любила бы самокритику.

Поэтому я и не напомнил Тане о том, что до увлечения медом она изводила Николая и сына Коку сначала горчичниками, потом всевозможными микстурами, в том числе микстурой из перьев попугая, настоянных то ли на олифе, то ли на царской водке или чем-то вроде этого. Не могу забыть, как я тогда пал жертвой своей глупой доверчивости. Я слегка – без серьезной причины, угрожающей моему темному существованию, – покашлял, и Таня льстиво предложила мне ложку этой микстуры, которую она достала «по большому и счастливому знакомству». Желая сделать Тане приятное, я легкомысленно раскрыл рот и закрыл его только тогда, когда закончил свою получасовую речь. Особый аромат этой речи, как сказал Николай, придавало то, что все это время я бегал по комнате с выпученными глазами, красноречиво воздев руки к небу, как Цицерон, обличающий Катилину…