Читать «Наедине с Большой Медведицей» онлайн - страница 21

Эти слова, казалось, могли бы разжалобить гранитную скалу, но одна из коров даже не шевельнулась, а вторая лишь взглянула на Нину с сочувствием и тут же уронила голову.

– Без пастуха не обойтись, – решил Николай.

На серию коротких гудков к нам вышел паренек лет восемнадцати в завернутых до колен штанах, соколке и с книгой в руке.

– Это вы пастух? – сердито спросила Таня.

– Мы еще не представились друг другу. – Паренек обезоруживающе улыбнулся. – Меня зовут Дмитрий Николаевич, или просто – Дима. А вас?

– Татьяна Алексеевна, – растерянно ответила Таня. – Или просто – Татьяна, – с улыбкой поправилась она. – Что же это вы книжки читаете? У вас все коровы разбегутся!

Паренек встряхнул русым чубом.

– Не разбегутся, у меня к ним особый подход, – разъяснил он. – Психологический.

– Любопытно, любопытно, – оживился Вася. – Что же это такое?

– Очень просто.– Паренек снова улыбнулся.– Я исхожу из того, что коровы, как низко организованные животные, подчиняются только своим инстинктам. На этой части луга, до речки и леса, самая вкусная трава. С такой травы ни одна корова не уйдет.

– Эта трава, наверное, витаминизированная, повышенной калорийности? – уточнил Николай.

– Почти, – согласился паренек, – я побрызгал ее из лейки хорошо посоленной водой, несколько ведер заготовил. Пора приобщить корову к завоеваниям человеческой культуры.

– Ну а эти две? – заспорил Вася. – Почему они не хотят приобщаться к завоеваниям?

– Зорька и Пеструшка, – парировал паренек, – как и всякие живые существа, тянутся к теплу, а этот участок дороги замощен и хорошо нагрет. Заметьте, однако, что они от луга не ушли – всего лишь в трех шагах от него!

– Дмитрий Николаевич рассуждает, как молодой Спиноза, – сказал Николай. – Что у тебя за книга, дружище? О, так и знал – Кант! Учти, Дима, – Николай кивнул на Васю, – этот человек с печатью мудрости на лысеющем лбу – кандидат наук, философ и гений.

– Правда? – обрадовался паренек.– Философ?

Вася скромно, как и подобает великому человеку, склонил голову.

– Вот здорово! – Дима с почтением подошел к Васе. – Вы не можете сказать, почему Кант, такой умный человек, отрицал объективную истину? И Юм со Спенсером… Ведь кантовская «вещь в себе»…

– О боже! – Николай содрогнулся. – Сейчас начнется философский диспут! Агностицизм, прагматизм, солипсизм!…

– Но вещь в себе… – нерешительно продолжал Дима, с надеждой глядя на Васю.

– Друг мой, – важно произнес Вася, – этому человеку, который сидит за рулем, чуждо философское мышление, он даже у Вольтера читает только те места, где смешно. Николай все равно не даст нам поговорить, потому что ничего не поймет. Ты куда хочешь поступать и когда?

– На философский факультет, в этом году, – со вздохом ответил Дима.

– Отлично, коллега! Вот тебе мой адрес, – Вася быстро прошелся карандашом по листку блокнота, – и приезжай через три недели. И поговорим вдоволь, и книг тебе дам.

– Обязательно приеду, – благодарно сказал Дима.

– Прощай, Спиноза. – Николай по-дружески хлопнул его по плечу. – Так мы правильно едем, найдем глушь?