Читать «Меч и щит» онлайн - страница 72

Дни между тем сливались в недели, недели — в месяцы, и как-то внезапно в Эстимюр нагрянула зима. Казалось, еще вчера шли дожди, а теперь вдруг повалил густой снег, а потом еще ударил, как всегда, лютый мороз — и на тебе, изволь пересаживаться с колесницы на сани. Я, впрочем, на санях почти не ездил, предпочитая вместе с бароном Одо охотиться на зайцев в его имениях под Эстимюром. При пороше, да верхом, это самое подходящее занятие в зимнюю стужу и зимнюю же скуку.

На одной из таких охот Светозар вдруг вынес меня прямо на крутой берег Далэльва, и я невольно натянул поводья, завороженный ослепительной красотой: кругом заснеженные поля и леса, и меж темных ельников белая змея реки. И прозрачная синева небес с редкими белыми облачками. Казалось, что мы со Светозаром единственные живые существа на всем белом свете, настолько пустынным и неподвижным выглядел этот пейзаж.

Тут мирную тишину нарушил отчетливый конский храп со стороны реки. Я сперва подумал, что подоспел наконец Одо, и слегка удивился: зачем он поскакал к реке? Но, присмотревшись, я различил тянущийся по льду реки купеческий санный обоз. В Руантию, догадался я. А оттуда во все стороны света. В отличие от войн, торговля с наступлением зимы отнюдь не замирала, а, наоборот, заметно оживлялась. А почему бы и нет? Разбойники зимой предпочитают отсиживаться у теплых печек, а не мерзнуть в лесах, где их ничего не стоит выследить в любой ясный день вроде сегодняшнего. А что до дорог, так зимой любые реки превращаются в такие ровные проезжие пути, каких не построить даже ромеям.

Я застыл как вкопанный. Неужели это оно и есть — вожделенное решение? Такое простое? И если да, то почему раньше никто не додумался? Видимо, все дело в присущей военным ограниченности мышления. Привыкли считать, что кампании ведутся с поздней весны до ранней осени, и точка. Им и в голову не приходит повоевать зимой, разве что далеко на юге, где-нибудь в Кортоне или Финбане. Да я и сам хорош, если быть до конца честным…

Позади застучали копыта. Я обернулся и увидел серое на сером, барона Одо в волчьем полушубке, верхом на сером в яблоках жеребце. По обеим сторонам передней луки седла свисали привязанные за ноги зайцы.

— Извини, отвлекся, поднял в кустарнике этих прыгунов и решил не упускать случая. Тропим дальше?

— Нет, — отказался я, — возвращаемся в Эстимюр. Кажется, теперь я знаю, как разделаться с вратниками!

* * *

Разумеется, от идеи до похода — путь не близкий и усеянный многими препятствиями, одно из которых я увидел еще по дороге к Эстимюру, когда первый мой энтусиасм поостыл. Оно состояло в том, что до Среднезимья оставались считанные дни, и даже мне, опьяненному удачной идеей, было ясно, что за такой срок мне, хоть тресни, не удастся ни собрать нужного числа бойцов, ни подготовить сам поход.

Когда же я приехал в Эстимюр и поделился своей идеей с Гудбрандом, тот не замедлил указать и на ряд других трудностей, причем косность военных, которой я опасался, стояла тут на последнем месте, — полемарх мою идею принял и одобрил практически сразу, да и остальные полководцы загорелись, стоило мне только изложить преимущество зимней компании. Но и трудности такой войны они тоже хорошо видели, хотя первым на них указал полемарх. Их было в основном две: как одеть такую уйму народу (по нашим прикидкам выходило, что понадобится никак не меньше четырех тысяч воинов), а во-вторых, как эту ораву прокормить, учитывая к тому же, что мы возьмем только конных. Если забрать продовольствие с собой, то за нами потянется совершенно немыслимый обоз, а если рассчитывать лишь па добытое в пути, то можно и обжечься. Особенно если вратпики сумеют поджечь занятые нами ухрельские деревни.