Читать «Тень гоблина» онлайн - страница 39

— И что нормальный парень обо всём этом думает?

— Думаю, что весь этот бред кем-то халтурно срежиссирован и будет иметь не лучшее для нас продолжение…

— Это ваши догадки или вам что-то известно? — насупился разведчик, привыкший узнавать новости первым.

— Известно мне не больше вашего.

Скураш подошёл к стоящей перед столом для совещаний белой пластиковой доске и лежащим здесь же специальным фломастером торопливо начал писать: «Подписан Указ об отстранении Ивана Павловича от всех должностей. Возможен арест. Завтра или в ближайшие дни эту новость озвучит Царь!»

Убедившись, что все сумели разобрать его каракули, Малюта, опасливо покосившись на зашторенное окно, торопливо стёр губкой пляшущие строчки.

В кабинете повисло зыбкое молчание, от которого начинают противно ныть зубы, а к глотке подкатывает предательский комок. Именно это состояние, так ненавидят и так боятся сильные и решительные мужики, готовые провалиться сквозь землю, пойти на верную гибель, только бы не сидеть в воняющей предательством луже.

Телефонный звонок шарахнул неожиданной очередью, выводя всех из оцепенения, воскрешая надежду, поворачивая к извечному русскому «авось». Евлампов схватил трубку, как утопающий спасительную верёвку и, стараясь справиться с волнением, прохрипел:

— Слушаю вас, — и, зажав ладонью микрофон, обрадовано сообщил: — Шеф…

— Включи громкую связь, — перебил его Обрушко, — и скажи ему, что мы здесь.

— Иван Павлович, я не один, у меня в кабинете собрались все наши. Разрешите перевести телефон в режим конференции?

В комнату ворвался раскатистый бас Плавского.

— Что приуныли, голубчики? И с лицами, задумчивыми, как двухпудовые гири, безрадостно вздыхаете над объективной несправедливостью, властвующей в милом сердцу Отечестве? Успокойтесь, это ещё не конец, это только начало. Всем по домам, нечего сопли на кулак наматывать. Завтра в семь тридцать все у меня. Всё! Никаких возражений! — и телефон пискляво, по-щенячьи затявкал короткими гудками.

— Действительно, что мы киснем? — прорезался молчавший до сих пор пресс-секретарь. — Мы все, включая шефа, знали, что это должно произойти. Месяцем раньше, месяцем позже, какое это имеет значение? Да и чёрт её бери, эту Старую площадь, что же мы, ещё вполне справные хлопцы, не найдём себе молодки? Пётр Харлампиевич, закуска есть? Я сейчас за водочкой сбегаю, у меня уже неделю в холодильнике настаивается…

— Саш, есть и водка и колбаска, — перебил его хозяин, — не надо никуда бежать. Сейчас всё здесь соорудим, а то Малюта Максимович нагнал на нас тоски.

Выпивали и закусывали торопливо, старались шутить, но весело не было и, не достигнув волшебной черты, за которой начинается всеобщее единение и согласие, разъехались по домам.

11.

— Не надо, знаете ли, говорить глупостей. Лучше смотрите, чтобы он чего напоследок не отчебучил, — премьер ходил из угла в угол по небольшой комнате для совещаний, в которой собрался близкий ему круг людей. — Не наше собачье дело обсуждать волю президента. Наше дело маленькое: будет подписан указ — мы должны обеспечить его выполнение. — Он на минуту замер как бы прислушиваясь к чему-то, и вдруг с силой хлопнул по полированной поверхности стола. — И обеспечим! На то мы сюда и посажены! Как прошла ночь? — Он обернулся к министру внутренних дел.