Читать «Бита за Рим (Венец из трав)» онлайн - страница 609

— А неимущие будут бесноваться, — молвил Антоний Оратор.

Но Октавий покачал головой; он был далек от тех острейших проблем, которые они сейчас обсуждали.

— Нет, только не неимущие, Марк Антоний, — сказал он спокойно. Впрочем, он всегда был уравновешенным человеком. — Capite censi никогда не бывают в долгах — у них просто нет денег. Занимают только представители средних и высших классов. Причем делают они это в основном для того, чтобы улучшить свое положение или — и это тоже встречается достаточно часто — чтобы сохранить нынешнее. Нет таких ростовщических обязательств, которые бы не имели реального обеспечения. Так что чем выше вы поднимаетесь, тем больше у вас шансов найти тех людей, которые берут в долг.

— Я расцениваю это как твою уверенность в том, что центурии согласятся принять всю эту неприемлемую чепуху, не правда ли? — спросил Катул Цезарь.

— А ты, Квинт Лутаций?

— Да, я очень боюсь именно этого.

— О, я знаю, что делать, — сердито нахмурился Октавий, — однако сделаю это сам. Я даже вам ничего сейчас не скажу.

— Что, по-вашему, он надумал? — спросил Антоний Оратор, после того как Октавий направился на Аргилет.

Катул Цезарь отрицательно покачал головой.

— Не имею ни малейшего представления. — Он сдвинул брови. — О, как бы я хотел, чтобы у него была хоть одна десятая часть способностей Луция Суллы! Но у него их нет. Он человек Помпея Страбона.

Его брат, Луций Цезарь, поежился.

— Мне кажется, что он сделает нечто такое, чего не следовало бы делать.

— Думаю, мне лучше провести следующие десять дней где-нибудь подальше от Рима, — оживился Антоний Оратор.

В конце концов они решили, что это будет наилучший выход для всех.

* * *

Уверенный в себе, Цинна теперь мечтал назначить дату своего выступления в центуриатных комициях, и такой датой стал шестой день перед декабрьскими идами, или второй день после начала ludi Romani. Насколько распространены были долги и как страстно должники желали освободиться от своей ноши, стало предельно ясно на рассвете этого дня. Почти двадцать тысяч человек явились на Марсово поле, чтобы услышать сообщение Цинны. Каждый из них хотел, чтобы он провел голосование в тот же день, но Цинна объяснил, что это невозможно, поскольку его первый закон подразумевал бы аннулирование первого закона Суллы. «Нет, — непреклонно сказал Цинна, — обычай требует выждать период в три рыночных дня, и этот обычай должен быть соблюден». Однако Цинна пообещал, что вынесет на рассмотрение еще больше законов в других своих сообщениях, и это произойдет намного раньше, чем наступит время голосования по первому из них. Подобное заверение всех успокоило, поскольку вселило твердую надежду на то, что общее аннулирование долгов произойдет намного раньше, чем Цинна покинет свою должность.

На самом деле существовали еще два закона, которые Цинна намеревался обсудить в первый же день: закон о распределении новых граждан по трибам и закон о прощении девятнадцати беглецов и призыве их вернуться. Все осужденные Суллой за измену — от Гая Мария до рядового всадника — сохранили свою собственность, и Сулла не делал попыток ее конфисковать в последние дни своего консульства. А новые народные трибуны, которые все еще пользовались своим правом вето в Сенате, дали ясно понять всем и каждому, что любая попытка провести конфискацию будет пресечена.