Читать «Тайны выцветших строк» онлайн - страница 23

Запрос Белокурова в Дрезденскую библиотеку, где Карамзин видел неизвестно откуда взятую Маттеи рукопись Еврипида, дал неожиданный результат.

ТОРЖЕСТВО СЛЕДОПЫТА

Даже при поверхностном ознакомлении с любезно присланным Белокурову из Дрездена каталогом нетрудно было догадаться, где находится большинство исчезнувших из Московской патриаршей библиотеки рукописей. Но, чтобы иметь право громко заявить об этом, Белокуров нуждался в некоторых дополнительных справках.

Как раз в это время одному немецкому филологу, Оскару фон Гебгардту, профессору того самого Лейпцигского университета, в котором когда-то преподавал и Маттеи, понадобились сведения о некоторых древних книгах, поступивших в 1690 году в московский Посольский приказ. Посылая иностранному коллеге эти сведения, Белокуров, в свою очередь, обратился к нему с просьбой навести подробные справки о кое-каких греческих рукописях, принадлежащих Дрезденской библиотеке. Добропорядочный саксонец внимательно отнесся к просьбе русского ученого.

Белокуров сообщил Гебгардту приметы некоторых древнегреческих рукописей патриаршей библиотеки, имеющих те или иные изъяны, сохранившихся неполностью, утративших несколько листов. По этим приметам лейпцигский филолог мог установить, не попали ли утраченные части московских рукописей в какую-либо из немецких библиотек.

Искушенный в палеографии профессор Гебгардт предпринял тщательную проверку всех рукописей, приобретенных у Маттеи, и сообщил Белокурову о возникших у него в процессе этой проверки сомнениях и подозрениях.

Превратившись из исследователя в следователя, молодой русский ученый прежде всего внимательно изучил и сличил все каталоги, в составлении которых принимал участие и которыми мог пользоваться пресловутый эллинист.

Изучение и сопоставление описей и каталогов, прослеживание путей, по которым странствовали рукописи на протяжении ряда веков, всегда было любимым занятием московского источниковеда. И Белокуров стал упорно искать те лазейки в описях, которыми мог воспользоваться в преступных целях опытный палеограф Маттеи.

Первое, что он должен был отметить со всей объективностью, — это что общее количество греческих рукописей по сравнению с прежними каталогами отнюдь не уменьшилось.

В патриаршей библиотеке одной из лучших считалась опись 1773 года, составленная тремя церковнослужителями: игуменом Софроном, иеродиаконом Гедеоном и протоиереем Харламовым. Так как никто из них не знал древнегреческого языка, то к описанию греческих текстов был привлечен только что приехавший в Москву Маттеи.

Рукописи были переписаны в алфавитном порядке, разделены по формату — в лист, в четверть и в осьмушку, названия написаны на двух языках: русском и греческом или латинском. Сопоставляя эту опись с другими, Белокуров все же обнаружил, что названия и другие приметы некоторых рукописей не совпадают. Не меняясь по количеству, они не всегда оказывались одинаковыми по содержанию. Объем некоторых рукописей также вызывал сомнения. Но так как в старых каталогах они были описаны очень неточно, характер происшедших с ними изменений трудно было установить.