Читать «Давайте напишем что-нибудь» онлайн - страница 44

– Что было, то было… – Деткин-Вклеткин поцеловал Хухры-Мухры. – Вот только боюсь, что, пока Вы тут будете таскаться туда-сюда с Вашей юртой, это чудовище улучит момент и загубит еще, по крайней мере, одну спичку.

– Не бойтесь ничего, ангел мой, – сказал Хухры-Мухры. – Мы, эскимосы, знаем, как обращаться с такими мерзавцами.

– Верю Вам, – присягнул Деткин-Вклеткин. – Не спускайте глаз с этого… человеческого отброса.

И, повернувшись на сорок градусов северной широты, он зашагал в направлении Змбрафля – маленький голый борец за идею.

…До чего же трогательная вышла сцена! Не знаю, как тебя, читатель, а меня поведение Деткин-Вклеткина проняло до слез. Так вот он какой, Деткин-этот-Вклеткин… Что там гвозди! Из него рельсы можно делать… прокатные станы, блюминги и слябинги! Поистине, такие люди – украшение истории человечества.

ГЛАВА 6

Ретардация ни с того ни с сего

Теперь вернемся назад: так и будем скакать взад-вперед. Это соблазнительно – издергать читателя до такой степени, чтобы он вообще весь растерялся. И чтобы не знал, куда тут ткнуться. И чтобы вообще ничего хорошего от автора не ждал. Читатель должен быть всегда готов к какому-нибудь подвоху: это его дисциплинирует. А дисциплинированный читатель – мечта всякого уважающего себя автора. Каковым ваш покорный слуга и является, что бы вы там себе ни думали. А потом вы ведь знаете, что за автором и вообще глаз да глаз нужен. Попробуйте пойти на поводу у автора: вроде, все спокойно, все хорошо, повод крепок и рука надежна. И вдруг эта самая рука, которая надежна, обрывает этот самый повод, который крепок, и приветственно машет вам: пока, дескать, дорогой мой, дальше, дескать, живи как знаешь, а с меня, дескать, взятки гладки! И плутать тебе с этого времени, милейший, одному-как-персту по нарочно запутанным дорожкам романа безо всякого присмотра – и озираться вокруг, и, может быть, даже немножко скучать. Но только ты решишься бросить все, вернуться домой, ан – постой-ка, дорогой мой! Куда это ты, когда ты у меня на поводу? Повод, видишь ли, крепок, а рука, видишь ли, надежна. Как это – обрывался? Когда это – обрывался? Ничего подобного! Лучше не уклоняйся, хороший мой, и не дергайся, потому что воли тебе век не видать. Велено вперед – иди вперед, велено назад – счастливого пути…

Назад, любезный читатель!

Марта была хорошая девочка. Она бегала в трусиках горошком по брегам Невы – и дело с концом. Была она мала, наивна и мила. Мила она была, наивна и мала. Мала она мила, наивна и была. Вся жизнь ее прошла в бегах на берегах. И так далее.

Обыкновенно Марта бегала, как тронутая первым морозцем, пока ее не окликали извне. Будучи же окликнутою, она неслась на оклик – не разбирая дороги абсолютно. Такая уж она была, эта Марта. Эта странная Марта. Эта прекрасная Марта. Она никогда никого не обидела, кроме одной только мухи, которая укусила ее в красивую уже тогда ногу, – и Марта сразу обидела муху, убив ее. А потом долго плакала и, будучи еще в слезах, написала стихотворение: