Читать «Победа восходящего солнца» онлайн - страница 3

Однако существовала более крупная и глубокая проблема. Японскую армию миновали ужасы Первой Мировой войны; разрушительные битвы в монгольских пустынях лишь слегка ослабили ее. Последним ее значительным успехом была русско-японская война XIX века. С тех пор образ мыслей японского солдата пропитался искаженным самурайским кодексом Буси-до. Духовное здесь беззастенчиво главенствовало над материальным. «Ямато дамаси», дух Японии, очищенная суть японской нации, стоял бесконечно выше беспокойства о материальных аспектах войны. Конечно, нельзя было обойтись без усовершенствований в боевой технике и транспортной системе, но реальное превосходство японского солдата все еще в первую очередь заключалось в силе его духа. Предполагалось, что недостаток материально-технической базы Японии должен с лихвой окупаться железной волей солдат. Это все почти в точности походило на одержимость французов собственной национальной идеей, которую они называли «элан». На Западном фронте это явление вымерло, и на его могильной плите можно было бы написать слова маршала Петэна: «Огонь убивает». Перед войной Петэн, тогда еще полковник, чуть было не разрушил свою карьеру, с пеной у рта настаивая на том, что огневая мощь решает все. Реки французской крови доказали его правоту. Японских Петэнов после Номонгана либо игнорировали, либо увольняли в запас. Если кто-то начинал рассуждать по поводу важности материально-технического обеспечения, его обвиняли в  пораженческих настроениях. В начале 1941 года, когда японской армии следовало вовсю учиться на собственных ошибках, Тодзи издал новый сенйинкин, моральный кодекс японского солдата, где говорилось: «Возвышенное чувство самопожертвования должно вести тебя сквозь жизнь и смерть. Не думай о смерти, когда ты, рывок за рывком, продвигаешься по пути своего долга. Почти за радость тратить на это все свои духовные и физические силы. Не страшись умереть во имя вечной справедливости».

Японские артиллеристы все еще были уверены, что горно-вьючная артиллерия на гужевой тяге гораздо лучше подходила для пехотных дивизий, чем принятые во всех остальных армиях моторизированные 150-мм орудия. Сквозь стену неприятия прорвалось лишь одно усовершенствование — 300-мм бронебойный гаубичный снаряд весом в 1 тонну, предназначенный для поражения многочисленных «огневых точек» — бетонных укреплений, расставленных вдоль советской границы. Танков в 1940 году было выпущено всего 573 — ничтожно мало по сравнению с 3000 у Советского Союза. В 1941 году объем производства танков был удвоен, все равно оставшись ничтожно малым (1024), причем все модели уступали новым советским моделям по своим тактико-техническим характеристикам. С авиацией дела обстояли несколько лучше — производство самолетов выросло до 4768 в 1940 году и до 5088 в 1941 году, причем производились в основном истребители. Гораздо хуже было то, что единственным средством транспортировки боеприпасов оставались лошади; военные планировщики заявляли, что для поддержки операций против Красной Армии требуется менее 15 000 единиц транспортных средств. С началом войны в Китае перед японской военной промышленностью встала задача резкого увеличения производства боеприпасов. К 1941 году успех плана стал очевиден — снабжение японской армии, воюющей одновременно против Китая и Советского Союза, оставалось стабильным.