Читать «Презумпция виновности» онлайн - страница 91

– Нет, не значит, – Кряжин тоже поморщился – действительно было холодно. – Но и не означает, что убили не они. Так или иначе покойного профессора мы увязываем с Пикулиным. А ведь именно таксиста обстреливали эти ребята. Делали это дерзко, на глазах у всех, что свидетельствует о временном кризисе, в котором они находятся. А сейчас они так же поспешно уезжают. Означает ли это, что задача ими выполнена? Быть может. Однако они хотели убить таксиста, но мы своими глазами видели его в тот момент, когда «Мерседес» уже стоял на КПП. Договорились с ним? – Кряжин саркастически усмехнулся. – Это после того, как хотели убить-то? У меня нет ответов на эти вопросы, а потому, пока твой Георгиев ищет в Холмске Пикулина, мы будем здесь искать третью сторону, вмешавшуюся в мое расследование.

– Вы ожидали появления этой стороны?

– Обязательно! Но, признаться, не в таком исполнении. – Прислушавшись к звукам, доносившимся от клуба, и кинув взгляд на уходящую в лес дорогу, советник двинулся к машинам. – Кстати, – бросил он через плечо, – насчет исполнения. Пришло время поздравить молодых.

Пьяные голоса громко пели частушки, и, когда советник выключил зажигание, почти уткнувшись радиатором в крыльцо клуба, они уже грохотали, раздражая слух. Пить здесь явно было что, с закуской проблем также не наблюдалось, поэтому гурьяновчане пили, ели, пели и плясали. Не все, конечно. Большая их часть сидела по дворам и подсчитывала, во что обойдется праздник председателю загибающегося колхоза…

…«Победа» – с трудом прочитал советник его название на стеклянной табличке года эдак семьдесят пятого.

Праздник нисколько не был испорчен тем, что в нем растворились пассажиры двух машин странной принадлежности: холмской ГИБДД и Генеральной прокуратуры. Такие гости тут хотя и не ожидались, но и не были незваными. На доброй свадьбе не бывает незваных гостей.

Глава двенадцатая

Председатель оказался не из интеллектуалов даже деревенского толка. Присутствующих он преувеличенно именовал «народом» («Вона, сколько доброго народу наехало!»), мутный самогон в дореволюционных штофах почему-то «беленькой» («Или же вам, в связи со служебными обязанностями, красненькой?» – в этом, по его мнению, заключалось различие состояния работника в выходной день от его состояния на службе), а дочь свою, метнувшуюся к новым гостям, – «цыклетарем судебного заседания», причем последнее звучало так, словно Кряжина и иже с ним знакомили не с визжащей прыщавой стервой с отсутствием разума в глазах, а с председателем Конституционного суда.

Молодая была высока ростом, худа, челюсть ее, украшенная креплением для выравнивания зубов, постоянно болталась от хохота, что с первого же мгновения знакомства с ней заставило советника поверить в переселение душ. Перед ним стояла молодая, совершенно не управляемая лошадь.

Жених был невысок ростом, узок в плечах, на роль жокея подходил менее всего и зачем-то постоянно выдавливал из себя, по-молодому неумело, навязчиво, улыбку. Кряжин и ему попытался найти подходящее сравнение и вскоре вспомнил, где подобные улыбки встречаются чаще всего. В зале суда, дабы успокоить родителей, сразу после объявления приговора. Во всей этой свадьбе чувствовалась какая-то плохо замаскированная фальшь, и вскоре советник догадался, почему. Улыбка жениха, радостные прискоки молодой, очумевший от выпитого и ставший всем милым тесть, утонувшая в пляске свадьба с озорными похотливыми частушками – это самая настоящая липа. Как свидетельство о регистрации «Мерседеса», о котором рассказывал при подъезде к клубу Желябин. Улыбка была резиновой, прискоки со взлетавшей на воздух фатой – истеричными, а счастье председателя – плохо скрытое желание набить будущему зятю морду. Кряжин пригляделся в поисках ответа и скоро его обнаружил. Основная и единственная причина свадьбы крылась в слегка выступающем животе молодой.