Читать «Презумпция виновности» онлайн - страница 145

После второй рюмки в голову стали приходить резонные мысли. К не совершенному им убийству на Столетова добавилась статья о покушении на жизнь сотрудника милиции. Сашка знал Уголовный кодекс и помнил, что санкции данных статей в годичном исчислении приблизительно равны и по обеим дают по максимуму. Один сержант чуть не прикончил другого. Очень несвоевременное событие, учитывая, что оба бежали к своему очередному званию. Если они расскажут правду, выяснится, что в горячке они едва не ухлопали друг друга, а за это не только очередных званий не дают, но и с треском выставляют из милиции. Учитывая, что ворон ворону глаз не выклюет, а мент мента не сдаст, оба заявят, что Пикулин, убегая, вел по ним прицельный огонь. Пуля прошла навылет, идентифицировать ее не представится возможным, а этот «ворошиловский стрелок», который чуть не прикончил напарника, обязательно найдет в кармане запасной патрон той же серии и почистит ствол.

В голове Пикулина самым недвусмысленным образом вырисовывался его особо опасный для общества социальный статус. При этом он еще не знал, что в квартире приютившего его выпивохи обнаружен труп ее хозяина.

– Я устал, – сказал он сам себе, выйдя из забегаловки и бредя по тротуару. – Я больше не могу так жить… Конечно, правильнее было бы быть мужчиной до конца и сражаться за себя… Но чем дольше я поступаю как мужчина, тем больше происходит всего, что увеличивает мне срок…

Завернув за угол, он увидел белые стены областного Управления внутренних дел.

– Сержанта прострелило полчаса назад. Пусть делают мне смывы с рук и отправляют одежду на экспертизу… Если они найдут на тряпках хотя бы каплю ружейного масла, я своей рукой напишу явку с повинной. Пусть бьют… Зато не нужно будет бегать: есть камера с нарами, завтрак, обед и ужин. Я не пью, не наркоман, поэтому ломать от недостатка того или другого не будет. Потом, у меня за плечами срок… пять лет на зоне – не шутка. Как вести себя в «хате» и в лагере, знаю. А выбить из меня признание…

И Сашка, не обращая внимания на прохожих, длинно и витиевато выругался. С этой торжественной речью он и ступил на крыльцо здания ГУВД.

Вошел в дежурную часть, по-свойски облокотился на бортик у окна дежурного и постучал кулаком по стеклу.

– Эй, подполковник! Служивый! Товарищ мент!

Ему показали, что нужно нажимать и куда говорить. Он нажал и сказал:

– Пикулин Александр Николаевич, семьдесят второго года рождения, статья 148 часть вторая, пять лет лишения свободы. Меня никто не спрашивал?

Через минуту он, с разбитой губой, уже находился на шконке, освещаемой тусклой лампочкой, и вдыхал порядком подзабытый запах «шубы». Губу он разбил себе сам, когда не вписался в проем двери камеры.

Странно, но спустились за ним только через полтора часа. На двери с лязгом отошел в сторону запор, она распахнулась, впуская более свежий воздух из дежурного помещания, и высокий, аккуратно стриженный парень, его одногодок, коротко бросил: «На выход, Пикулин».

Парня Сашка узнал сразу. Он был одним из тех, кто в спешке выбегал из его квартиры в тот день, когда он созванивался с Сопьяном. Значит, наверху и тот огромный мужик, и милиционер, который встречал его в прошлый раз в ГУВД, когда Сашка приходил с кейсом.