Читать «Золото ночного Будапешта» онлайн - страница 120

— А я и говорю, если бы не пуля, сидела бы сейчас покойница за толстыми стенами.

— Получается, Редькину убили ни за что? — опешила Степа.

— Ни за что не убивают, — сама же себе возразила баба Маня.

— А, — догадалась Алина. — Значит, ей досталась чужая пуля?

— Пуля предназначалась ей.

— Как же вас понимать, баба Маня? — сдалась я, оставив все попытки понять гадалку.

— А вот так и понимай. Ваша покойница — жертва. Она понесла кару за мнимую вину, за несовершенный проступок. Но дела эти совсем давние. Плохо вижу, — она сомкнула веки и забылась, бормоча себе поднос: — Мужчина, слезы, проклятия… — Она встрепенулась и открыла глаза. — Нет, слишком много лет прошло. Много сил надо, чтобы до всего докопаться. Старая я для таких дел. Пойду — там и останусь.

— Баба Маня, — радостно воскликнула Алина. — Вы гений!

Старушка нахмурилась, Алинин комплимент ей не понравился. И она забормотала:

— Свят, свят. Все гении от беса, а я божий человек.

Алина ее не слушала, продолжая восхищенно тарахтеть:

— Все верно, в основе преступления лежит проклятие. Дело было так… — и она выложила всю историю Кузьмы Куркова. По мере ее рассказа баба Маня удовлетворенно покачивала головой, мол, так все и было. — А вы проклятие снять можете? — под конец спросила у нее Алина.

— А у вас фотографии есть?

— Чьи фотографии?

— Ну этого парня, его девушки, ее матери?

— Нет. Мы можем достать фотографию Кузьмы, даже попробовать его привести сюда, а вот что касается остальных…

— Нет, меня, прежде всего, интересует фотография женщины, которая наложила проклятие. Проклятие надо нейтрализовать и отправить назад хозяйке.

— Она умерла, — напомнила я.

— Тогда надо успокоить ее дух, чтобы он прекратил искать исполнителей своей воли.

— Баба Маня фотографию мы вам вряд ли сможем достать, но мы можем свозить вас на могилу. Это недалеко, честное слово, — заверила старушку Алина. — Наверняка на памятнике есть фотография.

— Будет могила, мне и фотография не нужна, — уверенно ответила баба Маня и предупредила: — У меня с двенадцати прием. Успеем?

— Успеем, — Алина вскочила с места и заторопилась к выходу, увлекая меня и Степу за собой.

Баба Маня вышла из дома с внушительным саквояжем в руках. Алина перехватила из ее рук саквояж и чуть не уронила его на землю.

— Тяжелый, — отметила она.

— Здесь у меня все, что нужно для обряда: священные книги, кадило, свечи. Без всего этого проклятие не снять.

Усадив бабу Маню на заднее сидение, рядом со Степой, Алина завела свой автомобиль и мы поехали. Всю дорогу и баба Маня, и мы хранили торжественное молчание. Впрочем, где-то с середины пути баба Маня задремала, уронив голову Степе на плечо.

Остановив «Опель» перед кладбищенскими воротами, Алина повернула голову назад и тихо зашептала:

— Баба Маня, приехали.

Старушка встрепенулась, обвела нас сонным взглядом и как ни в чем не бывало соврала:

— Извините, задумалась. Ну, где ваша могилка? — спросила она, покидая салон автомобиля.

— Сейчас, сейчас сориентируемся, — ответила Алина, оглядываясь по сторонам. Заметив женщину в рабочем халате, она подбежала к ней, чтобы спросить. Вернулась через минуту с довольным выражением лица. Очевидно, памятник Лиле стал своего рода достопримечательностью Петровского кладбища. — Идемте, — позвала Алина. — Здесь недалеко, сначала прямо, а потом первый поворот налево.