Читать «Зак и Мия» онлайн - страница 115
А.Дж. Беттс
– Все люди рано или поздно умирают, Мия.
– Но не у всех есть выбор – умереть рано или поздно. У той тетки, что свалилась в томатный соус, не было выбора. Она просто упала, и наверняка сопротивлялась до последнего вздоха.
– Она бы все равно потом умерла.
– Сэм бы сопротивлялся, если бы у него был выбор, – Зак отшатывается при звуке этого имени, и я хватаюсь за это. – Если бы Сэму предложили на выбор сердечный приступ за рулем или еще один курс химии, он бы выбрал химию, просто на всякий случай, потому что вдруг бы оно сработало и подарило ему еще сорок лет серфинга и бильярда, и…
– Шанс Сэма было всего десять процентов.
– Да блин, дай мне десятипроцентный шанс выиграть в лотерею весь мир, я бы сыграла на все!
– А я не азартный человек.
Это и так понятно. Иначе бы не было этого разговора. Он просто посмотрел, что ему выпало, и сбросил карты. Этому нечего противопоставить. За всем, что он говорит, стоят математика и логика. За всем, что говорю я – бурные эмоции, и больше ничего.
Вестись на эмоции всегда было глупо. Тем более что меня изрядно заносит. Но я страшно хочу, чтобы Зак не умирал. Чтобы он жил дальше. Чтобы он был рядом. Мне даром не нужен этот мир без него.
Теперь эмоции меня захлестывают, и, провались оно все, я буду реветь. Вцепившись в ветку, я разрешаю страху, горю и боли литься наружу.
– Слушай, ну прекрати.
Он меня презирает, но я не могу остановиться.
– Почему нельзя просто посидеть на заборе, не выслушивая душеспасительных нотаций? Это вообще не твоя история, Мия. Все люди однажды умирают.
– Но если есть выбор – рано или поздно, – почему не выбрать поздно? Сэм бы выбрал…
– Сэм сейчас уже где-нибудь в Индонезии.
– Да нет же! Он…
– Что? В раю? Гоняет шары с Элвисом?
Я зажмуриваюсь и сжимаю в руке ветку, словно пытаясь выжать из нее подсказку. Кисть сводит, и рука дрожит, и тут до меня наконец доходит, что такое смелость.
Смелость – это не двигаться с места, когда хочется развернуться и убежать. Смелость – это взять себя в руки и посмотреть в лицо своему страху. Открыть глаза и не отводить взгляда – от болезни, от протеза, от друзей, от парня, который может разбить твое сердце. Не отводить взгляда, потому что страх должен сдаться первым.
Я открываю глаза. Ночь больше не кажется такой уж непроглядной.
– Он здесь, – говорю я. – Сэм здесь.
Силуэты деревьев кажутся толпами призраков. За спиной Зака сверкают глянцевые стволы банксий.
Я вспоминаю пластмассовую звездочку, которая помогала мне держаться в темноте.
– Он везде, – продолжаю я. Потому что это правда.
– Сэм умер в воскресенье. Знаешь, сколько еще человек умерло в этот день?
Я качаю головой.
– Тридцать девять в Западной Австралии. Четыреста три по стране.
– Откуда ты знаешь?
– На всей планете в тот день умерло примерно сто шестьдесят тысяч человек. Это сто одиннадцать в минуту.
– Но зачем ты…
– За всю историю человечества, как думаешь, сколько людей умерло?
– Не представляю.
– Угадай.
– Не хочу.
– Вообще-то я тоже не знаю цифры, но представь нескончаемую череду похорон, кремаций и ритуальных спусков тел на воду Ганги. И я это к чему. Если каждый человек, кто когда-либо умер в истории, сейчас находится, как ты говоришь, «везде», откуда нам до сих пор есть чем дышать?