Читать «Заговор в Древнем Риме» онлайн - страница 122

Для человека, недолго живущего в Риме, он был чрезвычайно хорошо осведомлен. Однако у патрициев были свои каналы передачи сведений друг другу.

Меня осенила еще одна невероятная мысль.

— Интересно было бы знать, какое положение занимает среди заговорщиков ныне избранный трибун Бестия, — сказал я. — Он умнее других и, полагаю, ведет свою игру.

— От трибунов всегда одни только неприятности, — в обычной патрицианской манере произнес Фабий. — Вечные возмутители спокойствия. Так сложилось, что на протяжении веков они находили способы обойти и Сенат, и суд, занимая ведущие посты в правительстве. А ведь трибуном может быть избран кто угодно.

— Кроме патрициев, — напомнил я. — Клодий отказался от своего патрицианского статуса, чтобы стать трибуном.

— Это вполне в духе Клавдиев, — чуть ли не прорычал Фабий. — Почти ничего не знаю о Бестии, но, если мне не изменяет память, он друг твоего родственника Метелла Непота.

— Легата Помпея? Весьма странно.

— В политике многое кажется странным, пока не посмотришь на вещи пристальным взглядом. Впрочем, зачастую даже это не слишком помогает.

— Верное замечание. Насколько мне известно, Непот и Бестия — школьные друзья. Кажется, вместе изучали философию на острове Родос. Похоже, только про Помпея можно сказать наверняка, что он не участвует в заговоре.

— Ни в чем нельзя быть до конца уверенным, — напомнил мне Санга. — Спокойной ночи, Деций Цецилий Метелл.

Я тоже пожелал ему доброй ночи, и мы разошлись. Однако домой я пошел не сразу, а сначала, преодолевая усталость, долго поднимался к вершине Капитолийского холма, где стоял храм Юпитера Капитолийского. В такой поздний час в нем не было ни души, кроме раба, в обязанности которого входило проверять наличие масла в лампадах и подрезать фитили у свечей.

Новая статуя Юпитера была очень красива. Во многом повторяющая свою предшественницу, но вдвое превосходящая ее по размеру, она была изготовлена в традиционной манере по образцу статуи легендарного Зевса Олимпийского работы Фидия. Статую изваяли на средства великого Катулла. Тело бога было вылеплено из белоснежного алебастра, его одежды украшены порфиром, волосы и борода покрыты золотыми листьями, а глаза выложены лазуритом. В тусклом свете лампад казалось, что статуя дышит.

Зачерпнув из оправленной бронзой чаши пригоршню ладана, я бросил его на угли, теплящиеся в жаровне у подножия статуи. Гаруспики заявляли, что новый Юпитер предупреждает нас об опасностях, грозящих государству, однако, пока дым поднимался ввысь, бог не сказал мне ни слова. Покидая храм, я остановился на ступеньках, но не увидел ни летающих загадочных птиц, ни молнии в чистом небе, ни падающих звезд, ни доносящегося с неблагоприятной стороны света грома, что служило бы дурными предзнаменованиями. По дороге домой я пришел к выводу, что богам нет дела до жалких интриг вырождающихся карликов, в которых превратились люди. Во времена героев, когда сходились в противоборстве Ахилл и Гектор, Эней и Агамемнон, боги принимали в судьбах людей самое деятельное участие. Однако вряд ли их интерес мог возбудить кто-либо подобный Катилине, Крассу или Помпею, не говоря уже обо мне — Деции Цецилии Метелле Младшем.