Читать «Я заберу тебя с собой» онлайн - страница 12

Грациано не походил больше на латиноамериканского сердцееда, каким он был в «Морском гребешке» и от которого немки так и падали.

Он выглядел теперь лет на десять старше. Бледный, под глазами мешки, темная щетина, спортивный костюм, борода с проседью — и несчастный.

Несчастнее не бывает.

Все складывалось просто отвратительно.

Эрика не любит его.

Она с ним связалась только потому, что он платит за уроки, за квартиру, за платья, за фотографа — за все. Потому что возит ее на машине. Потому что вечером приносит из магазина жареного цыпленка.

Эрика не любит Грациано и никогда не полюбит.

Правда в том, что в гробу она его видала.

«Что я тут делаю? Ненавижу этот город. Ненавижу эти машины. Ненавижу Эрику. Надо валить. Надо валить. Надо валить». Он повторял это, словно мантру.

Почему он так поступает?

Это ведь так просто, надо только сесть в самолет. И только его и видели.

Можно попытаться.

Одна проблема: если хотя бы полдня Эрики нет рядом, ему становится плохо. У него начинается гастрит. Он задыхается, появляется отрыжка.

Как здорово было бы нажать на кнопку и прочистить мозг. Выкинуть из головы эти влажные губы, тонкие лодыжки, эти глаза, коварные и соблазнительные. Устроить хорошую чистку в голове. Если бы только Эрика была в голове.

Но она не там.

Она засела у него внутри, как осколок стекла в желудке.

Он влюбился в порочную девчонку.

Мерзавка. Сука. Насколько хорошо она танцует, настолько не способна и двух слов связать, нормально держаться перед камерой. Запинается. Молчит.

За три месяца ей удалось только пару раз побыть статисткой в каком-то телефильме.

Но Грациано любит ее, даже если она бездарна. Даже если она худшая актриса на свете.

«Че-е-ерт!..»

А самое ужасное — чем отвратительней она себя ведет, тем сильнее он любит ее.

Когда у нее не было проб, Эрика целыми днями валялась перед телевизором и ела разогретую пиццу или мороженое. Она ничего не хотела делать. Не хотела никуда ходить. Не хотела никого видеть. Она говорила, что ей слишком плохо, чтобы выходить.

Дом походил на мусорную свалку.

В углу валялась куча грязной одежды. Мусор. Горы тарелок, перемазанных соусом. Антуан гадил прямо на ковролин. Эрика, кажется, чувствовала себя в дерьме совершенно нормально, Грациано — нет. Он бесился, орал, что его достала такая собачья жизнь, что он уезжает на Ямайку, но вместо этого брал пса и шел в парк.

Как они могут быть вместе? Даже буддийский монах рядом с ней бы не выдержал. Она плакала из-за сущей ерунды. И злилась. А когда злилась, говорила ужасные вещи. Ранящие Грациано в самое сердце. Она буквально раздувалась от злости и плевалась ядом при каждом удобном случае.

«Ты дерьмо. Ты мне противен. Я тебя не люблю, понимаешь? Хочешь знать, почему я все еще с тобой? Правда хочешь? Потому что мне тебя жалко! Вот почему. Ненавижу тебя. И знаешь почему? Потому что тебе только и надо, чтобы у меня все было плохо».

Она говорила правду.

Каждый раз после неудачных проб Грациано в душе ликовал: это был еще один маленький шаг в сторону Искьяно. Но потом чувствовал себя виноватым.