Читать «Я уеду жить в «Свитер»» онлайн - страница 2

– А Селиверстов, этот мелкий человечишка и плебей, так вообще заявил, что моя трактовка «Кармен» банальна! Каково, а? Не-е-ет, в таких условиях совершенно невозможно работать! Вы поймите, ведь меня же нужно беречь как зеницу ока! Ведь нас по пальцам перечесть можно: Тимерканов, Плетнев, Спиваков и я! А ведь есть еще и Америка!

– А что Америка? – интересуется папа.

– Она меня зовет! По контракту! На пять лет! – Евгений Олегович снова размахивает вилкой и чуть не попадает папе в глаз. Наверное, он думает, что это дирижерская палочка и он на пульте. – Уеду! Уеду к такой-то бабушке, а квартиру – подарок мэра – запишу на мать! Как вы со мной, так и я с вами!

Я замечаю, что у него дергается правый глаз.

В этот неподходящий момент наш кот Фенимор Купер решает проявить характер. Он кусает маэстро за щиколотку, и тот с криком: «А-а-а! Что это?!!» – как подкошенный рушится на пол.

Мама с папой бросаются ему на помощь, а мне становится до такой степени смешно, что я не могу сдержаться и хохочу. Я знаю, что над гостями, особенно такими дорогими, смеяться неприлично, и тем не менее я продолжаю хохотать, пока они подбирают его с пола и снова усаживают на стул. От смеха у меня уже колет живот.

– Что тут смешного? – взвизгивает Евгений Олегович. – Женя, Люда, уймите вашу дочь! Бескультурье какое-то!

Папа смотрит на меня, изо всех сил сдвинув брови, как будто он сердится. Но я-то вижу, что внутри у него все от хохота просто клокочет.

– Извините, – говорю я. – Мне пора делать уроки. – И ухожу в свою комнату.

– У вашей дочери отвратительные манеры, – доносится из кухни. – Моя Вероника ходит по струночке, как шелковая. Людочка, я могу у вас вздремнуть?

– Конечно, Евгений Олегович.

– Постелите мне тогда в детской.

Мы редко приходим с мамой в «Свитер». Не потому, что ей там не нравится, наоборот. Она там просто расцветает, распускается, как бутон тюльпана. Особенно когда одна знакомая бариста при виде нас с улыбкой включает Синатру. Мама от него кайфует – странное выражение, но она сама так говорит.

– Мм, я кайфую от старины Фрэнка! Возьми нам по кусочку вон того вишневого пирога!

В этом вся мама моя. Неисправимый жизнелюб она и любитель «понежиться». Это тоже ее фирменное выражение.

Особенно ей нравится нежиться в «Свитере», но есть одно но. Это моя территория, моя и моих друзей. Поэтому я привожу сюда маму в самых редких случаях, когда ей уж совсем невтерпеж.

Вишневый пирог куплен, латте – для мамы, капучино – для меня. Садимся за столик у окна. Трогаю рукой кирпичную кладку – она шершавая, теплая – солнце ее нагреть успело. «Свитер» утопает в нем, в солнце; огромные окна от пола до потолка – чувствую себя рыбой. Мне так хорошо в этом солнечном, согретом лучами аквариуме! Главное, душевно. Далеко не везде себя чувствуешь так – места ведь все разные. Но в «Свитере»… Одним словом, атмосфера. Она живая, я чувствую ее кожей, впитываю ее, пью кофе маленькими глотками, слушаю приглушенную болтовню посетителей, рассматриваю их лица. Высокий старик в одиночестве читает газету, хмурится. У него красивый лоб, говорят, такой был у древнего философа Сократа. А рядом на диване – две женщины с грудничками. На столике у них большая бутылка молока, забавно. Интересно, им зачем? И еще та девочка, я ее сразу заметила, как только вошла. Ей лет десять, а пришла одна. Сидит, сосредоточенно жует чизкейк, в ушах – наушники. Вот бы услышать, что у нее внутри играет!