Читать «Я буду всегда с тобой» онлайн - страница 57

– Это там у нас есть актовый зал, – скоренько сказал Виктор Львович и при этом почему-то хихикнул. Телячелов не понял его хихиканья. Калягин плавным полётом пальца указал на золотое мерцание среди скуки коридорной стены. – А вот это у нас есть портрет маршала Ворошилова, выполненный из рыбьей чешуи. Автор…

– Дайте я угадаю, – перебил экскурсовода Телячелов. – «Эр», «зэ», «а»? Рза, правильно?

– А вот и не угадали, – громко рассмеялся Калягин. – Степан Дмитриевич у нас вон там. – Калягин показал на проход, выходивший в актовый зал. – А это рыбартелевцы склеили. Хотели в Третьяковку послать, но наши отстояли, не дали. Степан Дмитриевич с чешуёй не работает. Налево военный кабинет, там у нас занимаются с молодёжью. – Он толкнул плакучую дверь, и оттуда на них жалобно посмотрело ухо кролика, каким оно выглядит на второй день после обработки его ипритом, а потом – то же ухо, и тоже жалобно, но уже после нанесения иприта на пятый день.

– Нет-нет-нет. – Полковник сделал руками крест и решительно пошагал к проходу, который вёл к скульптурам подозреваемого, подаренным художником Дому ненца.

Свет в актзале горел в треть силы, освещение было пригашено, лишь над сценой, там, где царил верховный, не очень ярко светила лампа. Ряды кресел, спинками к двери, упирались в неширокую сцену.

– Вот он, наш Степан Дмитриевич, вдоль стеночки. – Виктор Львович с особенною почтительностью обогнул по прямоугольнику кресла, даже его громкая деревяшка, что выбивала в коридоре чечётку, ступала теперь мягко, словно по мху. Он остановился возле спящего воина и приложил палец к губам:

– Не разбудите только, он спит.

– Кто спит? – не понял его Телячелов.

– Воин, боец, – шёпотом объяснил Калягин. – Произведение называется «Сон».

– Это что у него под головой? Кочка? – Телячелов отогнул веко, увеличивая площадь обзора. – Интересно, зачем боец голову положил на кочку?

– Так ведь война, – ответил Калягин. – На войне люди, бывает, и на болоте спят.

– На войне не люди, на войне – солдаты, бойцы, а боец не спит, он воюет.

Калягин пожал плечами. Телячелов разглядывал дарёную лауреатом скульптуру, и от мыслей, шевелящихся в голове, ему сделалось неуютно.

«„Сон“, говоришь? А сдаётся мне, товарищ главный культурный специалист, что никакой это не „Сон“, а „Побег“. И лицо у этого твоего „бойца“… Н-да… Я по службе этих лагерных харь насмотрелся столько…»

Побеги на Скважинке случались редко, но всё же случались. Последний был прошлой осенью, в сентябре. Этот побег запомнился тогда всем. Макар Смиренный, считавшийся среди заключённой братии фигурой смирной, вполне соответствующей своей благочестивой фамилии, на вечерней поверке не отозвался на выкрик проверяющего. Лагерь подняли на ноги, но Смиренного нигде не нашли. Он в тот день трудился на озёрных работах, и солдат с собаками быстро снарядили туда. В рабочей зоне что угодно бывает. Может, сами зэки не простили Макару какую-нибудь подлянку, притопили его в воде и привалили сверху корягой. До полуночи Макара искали, потом искать уже не имело смысла, ночью в тундре сам пропадёшь легко, и решили продолжить поиски на другое утро. С самого утра все, кто был из внешней охраны не на дежурстве, прочёсывали тундру в поисках пропавшего лагерника. День был хмурый, тучи и облака, и солдаты уже отчаялись отыскать возможного беглеца, как на небе ровно на полминуты показалось из-за туч солнышко. Вот оно-то и помогло. Луч ударил кому-то из солдат по глазам, но не с неба, а почему-то снизу. Бежавший, гад, он ведь что придумал. Украл в лагере из бытовки зеркало, припрятал его во мху на то время, пока работал, и когда бригаду повели в зону, незаметно отсеялся от колонны. И если рядом проходили бойцы (Макар лежал, по шею зарывшись в мох), то он выставит перед собой зеркало – в зеркале отразится тундра, а его самого не видно, он сам вроде как невидимка. Такой хитроумной сволочью оказался этот Макар Смиренный. Дымобыков его почему-то не расстрелял. Наоборот, поощрил, мерзавца, и почти сразу после фокуса с зеркалом дозорные на контрольных тропах стали пользоваться этим приёмом. И вообще после этого случая Дымобыков помешался на зеркалах. Ввёл даже небольшие наплечные специально для караульной службы, чтобы видеть, не идёт ли кто сзади.