Читать «Я буду всегда с тобой» онлайн - страница 48

Сегодня Телячелов был как все, то есть одетый не по-полковничьи шёл себе среди немногочисленных пешеходов, мало чем от них отличаясь. Разве что покроем сапог, явно выделявшим его из постоянных обитателей Салехарда. Его это волновало мало. Когда ты человек государственный, мелкие заботы о сапогах не отвлекают тебя от сути. Сутью сегодняшнего визита в столицу циркумполярной области было: а) зайти в Управление и передать оформленную заявку на поставку в культурный сектор подведомственного Телячелову учреждения специальных пронумерованных тетрадей для ведения секретных записей; б) купить в городе нормального табака, а то в лавке у них в посёлке одна махра по шесть копеек за пачку, не курево, а труха. Ну и – в) – навестить Дом ненца, очень уж хотелось Телячелову посмотреть собственными глазами, чем этот дом живёт.

Салехард – городок компактный, всё здесь скученно, подошвы не стопчешь. На улице Республики, главной, на углу с улицей МОПРа, он зашёл в коммерческий «Гастроном», купил «Казбека» десять пачек – себе – и столько же «Беломорканала» – это и себе, и для сослуживцев, посмотрел на коньяк «Армянский» по девять рублей бутылка, облизнулся, но покупать не стал. Семьсот рублей, месячная зарплата, вполне выдержала бы такую пробоину, но съест его стерва Зойка, берегущая семейный бюджет. Потом он навестил «Культтовары», не собираясь ничего покупать, лишь ознакомиться с ассортиментом, не более. И конечно, не удержался. Тут попробуй-ка удержись, если в музыкальном отделе лежит Утёсов, новенькая пластинка: «Ласточка-касаточка» – раз, – плюс «Дунайские волны» на обороте. Заплатил законные рубль двадцать, взял пластинку с дыркою на конверте, на котором молодой человек улыбается приятной улыбкой и объявляет с гордостью за себя: «Я зарегистрировал свой радиоприёмник в день его приобретения». Убрал покупку с Утёсовым в саквояж, обложив её табачными пачками, это чтобы пластинка не покололась, и двинул прямиком в Управление, благо было оно близко от «Культтоваров».

На дела ушло где-то с час, в Управлении работали споро, не тянули кота за хвост, как случалось в довоенное время, оно понятно, его потянешь, и пришьют тебе потом саботаж с последующей путёвкой на передовую.

Телячелов сидел на диване с пристроенной к нему бронзовой урной, позволил себе пятиминутку на перекур. Матовая кожа дивана ласково холодила ноги, на казённой стене напротив топорщились будённовские усы. Маршал на портрете был добр, лупоглаз и улыбчив не по-военному. Телячелов смотрел на портрет сквозь светлую плёнку дыма от своей раскуренной папиросы, и в голове его складывался пунктир. Мысленные чёрточки этой линии накаливались электрической нитью, чем больше из спецхранилища памяти вылезало неоформленных фактов. Усы Будённого вдруг перекинули мостик к усам начальника его, товарища Дымобыкова. Телячелов вспомнил случай, когда прилюдно на каком-то из совещаний Дымобыков заявил про себя, что он первые усы государства. Приплёл, конечно, как всегда, Оку Городовикова, с которым спорил однажды насчёт усов – у кого длиннее. Что, мол, даже измеряли усы бечёвкой, и у нашего оказались больше. Для кого-то это как анекдот – посмеялись, разошлись и забыли. Только он, замполит Телячелов, понимает суть этой фразы. Первые усы государства. Это ж надо, в кого он метил! Электрический пунктир в голове поменялся на трассирующую цепочку.