Читать «Я буду всегда с тобой» онлайн - страница 44

– Теперь понял, – сказал мальчишка. – А вон там, в кустах, дядька сидит, за тобой подглядывает, – подмигнул паренёк художнику и прибавил шёпотом: – Однорукий. – Свободной от кукана рукой он взял с берега плоский камень и запустил им в заросли ивняка, одолевавшие береговые кручи.

Заросли ответили шумом веток и раздражённым человеческим голосом.

– От ты… – Голос принадлежал Хоменкову.

Однорукий поднялся над ивняком, потирая ушиб на лбу. Камешек попал куда надо.

– Ты чего там в кустах высиживал? – спросил Степан Дмитриевич Хоменкова.

– Живот схватило, – сказал Хоменков сконфуженно, не убирая руку со лба. – Стало быть, перебрал вчера.

– Всё-то ты, дядя, врёшь, у тебя же штаны не спущены, – влез в разговор мальчишка.

– Иди отсюда, покуда не наваляли, – зло ответил Хоменков пареньку. – Нашёл забаву – камнем в человека кидаться. Беспризорщина, мать твою! Сейчас спущу с самого штаны да надеру ремнём задницу! Я, вообще-то… ну как сказать… – Хоменков теперь обращался к Рзе, но мялся, по-видимому не зная, чем оправдать своё сидение на берегу. Ведь не скажешь же вот так, прямо в лоб, что ты следил за уважаемым человеком.

По воде захлопали крылья. Гусь-подранок, снесённый речным потоком, с шумным плеском сопротивлялся реке. Он развернулся носом против течения, он ударял крыльями по воде, он тянул свою шею вверх, к близкому огромному небу, туда, где редким пунктиром на юго-западе прочертила слюду небесную стая его сородичей. Гуси растворились в пространстве, а он всё хлопал и хлопал крыльями, птица не желала мириться со своей несправедливой судьбой. Потом он ослаб и выдохся, и течение понесло его вниз, как несёт мелкие деревца и огромные стволы лиственниц с подмытых паводком берегов.

– Глупая птица – гусь, – почему-то повторил Рза немудрёную мальчишкину мудрость.

А отведя взгляд от реки, не увидел на берегу ни мальчишки, ни однорукого художника Хоменкова. Зато в мелкой лужице возле ног крутился на кукане чирок.

Рза удивился очень. Ведь таким добром, пусть и малым, в нынешние времена не бросаются. Не забывают рыбу на берегу. Совсем недавно в северных реках рыбы было что в небе звёзд. И голец, и чир, и муксун, даже нельма была не диво. Теперь, когда «всё для фронта», когда норма в здешних рыбхозах такая, что на частное пропитание остаётся одна голая чешуя, даже этот недомерок-чирок для мальчонки был великая ценность.

Рза нагнулся, взял рыбу в руки и, освободив её от кукана, осторожно отпустил в воду.

В тёмном кинозале стояло море. Чёрное прозрачное море, ещё не завоёванное фашистами. Луч света, наполненный танцующими пылинками, упирался в квадрат экрана, и там, в полумраке морского космоса, оживали шары медуз. Бывший вор-медвежатник, а ныне перековавшийся на беломорско-балтийской стройке водолаз Алексей Панов (исполняет артист Баталов), разрывается между прошлым и настоящим – привычной работой с сейфами и нынешней эпроновской службой. Сокровище с затонувшего корабля – тысяча фунтов стерлингов из сейфа английского капитана – прельщает неокрепшее сердце, к тому же ослабленное любовью. Забрать из сейфа затопленное сокровище, махнуть с любимой девушкой за границу и зажить там легко и счастливо!.. Велик соблазн, но он – водолаз-ударник, его портрет украшает витрину прославленных людей города, его ценят, наконец – ему верят… «Ногти постричь надо», – говорит девушка Таня, глядя на его крепкие пальцы в сцене на морском берегу. «Ногти мне оборвать надо!» – отвечает ей Алексей Панов, ставя окончательный крест на постылом преступном прошлом.