Читать «Я буду всегда с тобой» онлайн - страница 126

Ведерников проснулся в поту.

Над койкой стоял Александр Андреевич и говорил кому-то, заглядывающему в дверной проём:

– Узловатая почесуха с сильной лихенизацией… Хлорэтил и жидкий азот…

Увидев, что старшина не спит, главврач Титов улыбнулся и кивнул проснувшемуся Ведерникову:

– Это не про вас, не волнуйтесь. У вас болезнь камерная, интеллигентная. Хлорэтил здесь не поможет, ваша лечится покоем и отдыхом. Аффект, истерическая реакция, скудная северная природа, однообразные условия жизни… Вам бы в санаторий или на… – Он заметил мокрое пятно на подушке, след вспотевшей головы старшины: – Что-то неприятное снилось?

– Серя-серя-серюшка, херя-херя-херюшка, – пропел в ответ старшина Ведерников на мотив колыбельной.

А что ему оставалось делать? Не говорить же про страшный сон и отрезанную голову замполита.

– Вижу, что поправляетесь, – сказал на это главврач, и буквально в следующую секунду шагами наполнился коридор, и в палату, сипя одышливо, вошёл замполит Телячелов.

– Вон ты где! – сказал он с порога. – Спрятался от меня в больничке? Больным прикинулся, старшина?

Телячелов посмотрел на Титова, бешено посмотрел, зло:

– Как его болезнь называется?

– По разному: мерячение, мэнерик. В Америке называется пиблокток. А проще – полярная истерия. Пятый случай за этот год. Последний был лейтенант Гугнидзе.

– Доктор, у вас какая статья?

– Пятьдесят восьмая, пункт семь.

– А ещё один пункт добавить к своей статье не хотите?

– Никак нет, – ответил по-военному Александр Андреевич.

– Выписывайте, короче, этого… пиблоктока, к чёртовой матери, нету таких болезней.

Из-за стенки раздался вой – жуткий, со сложной фиоритурой, будто там пытали кого-то.

– Роза Моисеевна зверствует, – виновато сказал главврач, оправдываясь за неприличные звуки. – Зуб лечит у завхозблока Шкуренко из комендантской части.

– Могла бы и полегче лечить, человек всё-таки, не кобыла, – нахмурился замполит. – Титов… Александр Андреевич… освободите палату, мне со старшиной поговорить надо.

– Слушаюсь! – откликнулся доктор. – Уже освобождаю. – Он вышел.

Полковник прошёлся от койки старшины до окна, резко развернулся на каблуках, скорым шагом дошагал до Ведерникова. Криком приказал:

– Встать!

Ведерников, в кальсонах и босиком, мгновенно спружинил с койки и вытянулся верстой перед замполитом. В глазах его, стеклянно поблескивающих, не было ни страха, ни интереса – одно только мёртвое безразличие.

– Омеряченный, значит, – окинул его взглядом Телячелов с головы до ног. – И кто это тебя так омерячил?