Читать «Вся жизнь» онлайн - страница 35

– Крестьянин есть крестьянин, трактирщиком ему не стать! – заявлял он.

Хотя в глубине души и ему пришлось признать, что конкуренция его делу ничуть не повредила, даже наоборот. Старик трактирщик, страдавший рассеянностью, умер в конце шестидесятых, но единственная дочь его, помимо «Золотой серны», унаследовала еще три гостиницы, несколько гектаров земли, кегельбан в бывшей конюшне Лоидольта и доли в двух горнолыжных подъемниках, что превратило незамужнюю и слегка закоснелую женщину далеко за сорок в одну из самых завидных невест долины.

Перемены Эггер принял с безмолвным удивлением. По ночам он слышал скрежет металлических опор, стоявших вдалеке, на склонах, которые теперь назывались «трассами скоростного спуска», а по утрам часто просыпался от криков школьников за стеной, где размещалась его кровать, – но стоило учителю войти в класс, как они вмиг умолкали. Он вспоминал свое детство и короткие школьные годы: тогда казалось, что они тянутся бесконечно, а сейчас – будто и глазом моргнуть не успел, а они закончились. Время вообще сбивало Эггера с толку. Его судьба извивалась, как крутая дорога, во все стороны, воспоминания о разных событиях путались, они то и дело приобретали новое значение. Так, в России он прожил куда больше времени, чем вместе с Мари, но все равно – годы, проведенные на Кавказе и в Ворошиловграде, казались ему не длиннее последних дней с женой. Работа в строительной бригаде на канатных дорогах в воспоминаниях умещалась в один сезон, но в то же время он, по ощущениям, полжизни провисел на перекладине в хлеву, смотря в пол и подставляя узкий белый зад вечернему небу.

Через несколько недель после возвращения на родину Эггер встретил старого Кранцштокера. Тот сидел у своего дома на шаткой табуреточке, а Эггер поприветствовал его, проходя мимо. Кранцштокер медленно поднял голову и не сразу узнал Эггера.

– Это ты, – проскрипел он стариковским голосом. – Как назло, именно ты!

Эггер остановился перед немощным стариком – тот пристально разглядывал его желтыми глазами. Руки на коленях, сухие, как хворост, кажущийся абсолютно беззубым рот приоткрыт. Эггер слышал, будто двое сыновей Кранцштокера не вернулись с войны, а он тогда пытался повеситься на притолоке в кладовой. Но хрупкая древесина не выдержала веса старика, и тот выжил. С тех пор старый крестьянин проводил дни, тоскуя о смерти. Смерть он видел на каждом углу и вечером точно знал, что вместе с сумерками, укрывшими долину, придет к нему и вечный покой. Но на следующее утро он вновь просыпался, став еще немощнее и угрюмее, все сильнее разъедаемый своей тоской по смерти.

– Подойди, – попросил он, вытянув вперед шею, как петух. – Дай-ка посмотреть на тебя.

Эггер шагнул навстречу старику. Щеки Кранцштокера впали, волосы, некогда черные и блестящие, тонкой белесой паутиной свисали с головы.

– Мне уж недолго осталось, смерть никого не пропустит, – начал он. – Я слышу ее шепот на каждом углу, но это лишь соседская корова померла, или собака какая, или заблудшая душа крадется мимо…