Читать «Время умирать» онлайн - страница 4

В нескольких дюймах от ее лица зеленый листок, видимый сквозь щель в травяной стене, вдруг начал медленно поворачиваться на своем стебельке подобно маленькому флюгеру, и почти тут же она ощутила, как переменился легкий вечерний ветерок.

Шон устроил их убежище так, что оно было защищено от ветра. Но теперь, когда ветер изменил направление, до них сразу донесся новый запах — смрадная вонь протухшего мяса. Она исходила от туши старой буйволицы, которую Шон выбрал из стада, состоявшего более чем из двух сотен этих огромных черных животных.

— Эта старушка уже явно никогда не отелится, — заметил он, наметив наконец жертву. — Целься чуть пониже плеча, прямо в сердце, — велел он отцу.

Это было первое животное, намеренно убитое у Клодии на глазах. Грохот тяжелого ружья потряс ее, но еще сильнее потряс ударивший из раны ярко-алый в лучах африканского солнца фонтан крови и предсмертный рев старой буйволицы. Она вернулась к оставленной неподалеку «тойоте» и, пока Шон с помощниками свежевали тушу, в одиночестве сидела на переднем сиденье, обливаясь холодным потом и борясь с тошнотой.

С помощью смонтированной на передке «тойоты» электролебедки они подвесили тушу на нижних ветвях большого дикого фигового дерева. После долгих и жарких споров Шона с его помощниками туша была закреплена ровно на такой высоте от земли, чтобы взрослый лев, встав на задние лапы, смог бы частично утолить голод, но в то же время не дать возможности всему львиному прайду расправиться с ней за один присест и отправиться искать добычу где-нибудь в другом месте.

Это было четыре дня назад, но даже тогда, когда они еще только начали подвешивать приманку, на запах свежей крови слетелся огромный рой отливающих металлическим блеском сине-зеленых мух. За прошедшее с тех пор время жара и мухи сделали свое дело, и теперь от принесенной ветерком кошмарной вони Клодия невольно сморщила нос и скривилась. Запах, казалось, как слизь, оседает на языке, и при виде свисающей с дерева туши ей казалось, что она видит, как по ней ползают пожирающие ее черви.

— Прекрасно! — констатировал Шон, понюхав ее перед тем, как они забрались в скрадок. — Совсем как выдержанный камамбер. Ни одному коту в радиусе десяти миль не устоять перед таким ароматом.

Пока они ждали, солнце устало ползло к горизонту, и сейчас буш был окрашен в куда более сочные богатые цвета, нежели днем, когда в ослепительном солнечном свете зелень казалась какой-то вылинявшей.

Прохлада, принесенная вечерним ветерком, как будто пробудила впавших от дневного зноя в сонное оцепенение птиц. В густых зарослях кустарника, тянущихся по берегам недалекого ручья, пронзительно, как попугай, начал выкрикивать свои «Кок! Кок! Кок!» африканский лури, а в ветвях прямо над их головами принялась деловито перепархивать с места на место пара металлически поблескивающих нектарниц, хлопая крылышками и то и дело запуская клювики в бутоны цветов, чтобы отведать нектара. Клодия медленно подняла голову и с огромным удовольствием принялась наблюдать за хлопотунами. Хотя она находилась так близко от них, что различала даже тонюсенькие трубочки их язычков, глубоко проникающие в чашечки цветков, малютки не обращали на нее ни малейшего внимания, видимо, принимая за часть дерева.