Читать «Вокзал потерянных снов» онлайн - страница 187

Дом не изменился. Изнутри, через трещины в стенах и двери доносились звуки – частый топот мальчика-хепри, ноги работали точно органические поршни.

Никто не появился в дверях.

Прохожие выпускали резкую хемию, выражали ей негодование. За то, что она вернулась в Кроу, за то, что следит за ни о чем не подозревающей семьей. Но она делала вид, будто не замечает оскорблений.

«Если войду, а там гнездовая мать, – подумала она, – семья будет разгневана и унижена, и снова начнется бессмысленный спор, как будто и не уходила я несколько лет назад. Если там окажется сестра и сообщит, что гнездовая мать умерла, не дождавшись меня, не сказав мне слова упрека или прощения, то это будет означать, что я осталась совсем одна, и у меня может разорваться сердце. Если бы хоть какой-нибудь знак…»

Может быть, сейчас только мужчины бродят по этажам? Лишенные женского присмотра, они живут как безмозглые твари, как жуки, которые воняют и пожирают падаль. Если гнездовая мать и сестра умерли, то нет смысла входить в осиротевший дом. И тогда возвращение домой – просто глупый поступок.

Прошел час, а то и больше, и Лин повернулась спиной к протухающему зданию. Маша головоножками и топорща крылышки скарабея в волнении, смятении и ностальгии, она пошла обратно к станции. Меланхолия взялась за нее не на шутку. Лин задержалась в Вороне, потратила часть полученных от Попурри денег на книги и деликатесы. Зашла в дорогой женский бутик, там терпеливо слушала от продавщицы колкости, наконец помахала гинеями и указала властно на два платья. Не пожалела времени на примерку, настояла, чтобы ее обслужили, как настоящую женщину, чтобы каждый предмет одежды был тщательно подогнан по фигуре.

Она купила оба платья. Продавщица уже давно молчала, лишь скривила нос, когда принимала хеприйские деньги.

Лин пошла по улицам Салакусских полей, на ней была одна из покупок – великолепно сидящее платье небесно-синего цвета, темнившее красновато-коричневую кожу. Ощущение как ощущение, не хуже, чем прежде, и не лучше.

На следующее утро она надела это же платье и пошла искать Айзека.

В то утро возле доков Паутинного дерева оглушительный крик приветствовал зарю. Всю ночь там работали докеры-водяные: копали, черпали, ровняли, расчищали. Удаляли многие тонны желированной влаги. Когда взошло солнце, из мутной пучины Большого Вара они появились сотнями и сразу приступили к делу. Зачерпывали широченными ладонями речную воду и отбрасывали в сторону. С воплями, с веселым кваканьем добрались до последнего слоя мутного студня в прорытом через реку рве. Его ширина превышала пятьдесят футов, длина достигала восьмисот. Огромная просека – от берега до берега. По краям были оставлены узкие водяные перемычки, а также на дне, чтобы не запруживалась река.

В траншее, на сорокафутовой глубине, кишели водяные. Скользкие толстяки ползали в грязи друг по другу, осторожно похлопывая ладонями по вертикальным срезам остановленной реки. Время от времени кто-нибудь, переговорив с товарищами, вдруг прыгал через их головы, мощно отталкиваясь задними лягушачьими лапами. Он пробивал стену поверхностного натяжения, нырял в нависающую воду и уплывал выполнять поручение. Другие торопливо восстанавливали позади него целостность преграды.