Читать «Внутренняя линия» онлайн - страница 2

— Знак… Тебе-то что за дело? — нахмурился князь. — Иль указ уже не указ?

— Воля божья превыше воли земных владык.

— Экий толкователь выискался!

— Порешить! — ловя в княжьей усмешке сигнал для себя, загудела толпа, лишенная обещанного зрелища. — Покуда ляха вязали, он, паскуда, наших шестерых саблею достал! Что ж его теперь — миловать?!

— Правду говорят? — Пожарский обратил взор к избитому в кровь шляхтичу.

— Правду, — спокойно и даже чуть надменно подтвердил тот.

— По-нашему разумеешь. Стало быть, и прежде в этих краях бывал?

— Бывал.

— Да ты гордец! Как звать-величать?

— Францишек Згурский. Поручник хоругви панцирной Гонсевского.

— Вон оно как. Не орёл-птица, ну да и не зяблик. Что ж тут-то делаешь, поручник? Гетман твой без малого год, как отсель сбежал.

— Прибыл к царю Михаилу с посланием от короля моего, Владислава.

— Так, выходит, ты посол! — хмыкнул в бороду Пожарский. — Что-то почет тебе, друг ситный, не посольский.

— В том не моя вина.

— А ну расступись, расступись! — послышался рядом грубый окрик стременных. — Прочь! Дорогу государю!

— Царь! Царь! — зашептали в толпе.

— Гляди-ка, — пробормотал князь Дмитрий, — а соколок-то наш и впрямь птица немалая, коли сам помазанник божий со боярами прибыл глянуть, как сей молодец меж небом и землей ногами дрыгать станет. Не без подвоха тут дело…

— Заткнуть пасть негодяю! Не внимать речам крамольным! — разнеслось над дубравой. — А ну, разойдись! Разойдись без промедления!

— Кто посмел? Кто слову моему ослушник?! — с запальчивостью юнца выкрикнул государь всея Руси.

Толпа схлынула, не желая подставлять спины под нагайки царской свиты. Лишь казак с пленником да князь Пожарский с воеводою Елчаниновым остались на месте.

— Во здравии ли царь-батюшка? — склонил голову полководец.

Шестнадцатилетний самодержец, без году неделя на престоле, гневно вспыхнул, учуяв скрытую издёвку.

— Во здравии, — буркнул он. — Я велел лиходея сего повесить!

— Может, и велел, — согласился князь Дмитрий. — Да только ж и Господь свою волю изъявил.

Он указал на расколотый дуб с обуглившейся сердцевиной. Венценосный юноша нахмурился и закусил губу.

— Яви милость, великий государь! — склонил голову Пожарский. — Пощади сраженного врага! Ноне ж праздник всего царства Московского — день святого великомученика Георгия Победоносца. Он всем хоробрым воинам заступник.

— Ну а коли сей лях вновь против меня умышлять вздумает? Речами прелестными люд с пути истинного совращать, раздор и смуту в землях русских сеять?!

— А ты мне его отдай. Тем паче дуб и вся землица вкруг него в вотчине Пожарских значатся. Что до смуты — сам догляд за гоноровым поручником учиню. У меня не посмущаешь: раз уж Разбойным Приказом верховожу — вот пусть рубака сей там и состоит. Ежели честно служить будет — то по чести и хвала. А злодеяние удумает — так дыба всегда рядом. Что скажешь, шляхтич? — Князь перевел взор на Францишека Згурского, напряженно слушавшего речи сильных мира сего. — Будешь служить верой и правдой?