Читать «Убийственно тихая жизнь» онлайн - страница 34

– И что сделала Джейн?

– Уехала учиться. Вернулась два года спустя с дипломом учителя и стала преподавать в здешней школе. Школьный дом номер шесть.

Гамаш увидел тень подле своей руки и поднял глаза. Рядом с ним стоял человек лет тридцати пяти. Светловолосый, аккуратный, хорошо одетый на небрежный манер, точно из каталога «Лэндс Энд». Несмотря на усталость, он всем своим видом давал понять, что готов помочь.

– Извините, что задержался. Я Оливье Брюле.

– Арман Гамаш, старший инспектор отдела по расследованию убийств Квебекской полиции.

Незаметно для Гамаша Рут округлила глаза. Она недооценила этого человека. Назвала его инспектором Клузо – и это было единственное оскорбление, которое она помнила. Когда Гамаш договорился о ланче, Оливье спросил у Рут:

– Как дела? – и слегка прикоснулся к ее плечу.

Она поморщилась, словно ее обожгло:

– Неплохо. Как Габри?

– Неважно. Ты же знаешь Габри, он такой ранимый.

Да что говорить, Оливье иногда думал, что Габри родился вывернутым наизнанку.

До ухода Рут Гамаш выслушал ее краткий рассказ о жизни Джейн. Записал имя ее ближайшей родственницы. Племянница по имени Йоланда Фонтейн, агент по торговле недвижимостью, работает в окрестностях Сен-Реми. Он посмотрел на часы – 12.30. До Сен-Реми было минут пятнадцать езды. Наверное, можно успеть, решил он. Полез в карман за бумажником, но тут увидел уходящего Оливье и подумал, что сумеет одним выстрелом убить двух зайцев.

Снимая плащ и шляпу с вешалки, он увидел на одном из крючков маленькую белую бирку. Она здесь явно была не на месте. Гамаш повернулся, натягивая плащ, и посмотрел на столы, стулья, зеркала и все другие антикварные вещи в бистро. На всем были бирки. Это был магазин. Тут все продавалось. Ты мог съесть круассан и купить тарелку. Гамаш почувствовал, как на него накатила приятная волна, когда он разгадал эту загадку. Несколько минут спустя он сидел в машине Оливье и направлялся в Реми. Убедить Оливье подвезти его было нетрудно. Оливье сам рвался помочь.

– Дождь собирается, – сказал Оливье, ведя машину по грунтовой дороге.

– А завтра ожидается похолодание, – добавил Гамаш.

Оба молча закивали. Через два-три километра Гамаш спросил:

– Какой она была, мисс Нил?

– Я просто не могу поверить, что кто-то ее убил. Она была замечательная. Мягкая, добрая.

Оливье бессознательно поставил знак равенства между образом жизни человека и его смертью. Гамаш это всегда подмечал. Люди почти все без исключения предполагали, что если ты добрый человек, то не должен умереть насильственной смертью, а убивают только тех, кто это заслужил. Почти в любом человеке жило тайное убеждение, что жертва убийства сама на это каким-то образом напросилась. А поэтому весть о том, что кто-то добрый и хороший стал жертвой убийства, воспринималась как шок. Возникало ощущение, что произошла какая-то ошибка.