Читать «Центурион» онлайн - страница 23

Что?! Его люди — олухи из захолустья? Кровь вскипела у Макрона в жилах. Так отозваться о Второй Иллирийской, его когорте! О людях, что противостояли войску мятежников, за которыми стояла Парфия, и не дали прошлогоднему мятежу разрастись по всей Иудее! О людях, исполненных мужества и стойкости; о тех, кто превосходно показал себя на своем истинном месте — в битвах на благо империи! Макрон ими гордился. Гордился настолько, что являл им преданность большую, чем братству легионеров. Сейчас эта мысль, пронзив его, стала для него внезапным откровением. И Макрон ощутил ее подлинность. К своей новой когорте он прикипел сильнее, чем даже сам полагал. Ответственность и долг перед своим воинством — вот они, два непреложных постулата. И не дождется этот напыщенный аристократ Амаций, чтобы он, Макрон, собственными руками вбил клин между собой и людьми Второй Иллирийской!

Прежде чем ответить легату, Макрон для успокоения сделал глубокий вдох, а выдохнув, сказал:

— Никто из известных мне легионеров не опускался так низко, чтобы обратиться ко мне с таким призывом, легат.

От этих слов Амаций буквально поперхнулся.

— Какая вопиющая выходка, префект! — вспыхнув, воззрился он на Макрона. — Да за такое в моем легионе я бы вас в бараний рог согнул!

— Он не в твоем легионе, Галлий Амаций, — кашлянув, одернул легата Лонгин, — и потому не в твоем подчинении. Однако, — губы Лонгина расплылись в улыбке, — он состоит под моим началом, а такого скандального разногласия между двумя своими офицерами я не допущу. Поэтому прошу вас, префект, взять свои последние слова обратно и извиниться.

— Шли бы вы в Аид, — одними губами произнес Макрон.

— Пойду, и непременно, — как назло, расслышал фразу Лонгин. — Но только не с вашей легкой руки. А теперь вы или извинитесь, или я для командования Второй Иллирийской подыщу кого-нибудь другого.

— Уверен, кое-кому из моих офицеров просто не терпится щелкнуть этих зарвавшихся вспомогателей по носу, — со смаком поддакнул Амаций. — Эдак слегка осадить. Может, назначить туда кого-нибудь из моих трибунов?

Макрон стиснул зубы. Просто невыносимо, как эти два аристократа пользуют его сейчас себе на забаву. Вместе с тем открыто выказать им свое презрение как к политиканам, разыгрывающим из себя солдат, значит ущемить их гордыню и за это жестоко поплатиться, что будет им только на руку. К тому же сейчас, на пороге войны с Парфией, какой-нибудь надутый, с неутоленной жаждой славы индюк-трибун из Десятого легиона нужен когорте менее всего. А потому Макрон, сглотнув, с застывшим лицом повернулся к Амацию:

— Приношу свои извинения, легат.

— Так-то лучше, — милостиво кивнул Амаций. — Всяк сверчок знай свой шесток.

— Точно, — припечатал и Лонгин. — Ладно, спор улажен. Но все равно предстоит определиться, как быть с этим вашим легионером.

— Ах да, — поморщился Амаций. — Думаю, при нынешних обстоятельствах довольно будет порки перед строем. И хотя я могу понять в этой связи чувства префекта, но ведь речь идет о жизни римского гражданина.