Читать «Тайна серебряной вазы» онлайн - страница 83

Холомков склонился над муриной рукой, быстро поцеловал ее и вскинул голову.

– Какие у вас необычные духи, – он интригующе взглянул на покрасневшую Муру, – есть в них нечто экзотическое. – И неожиданно перехватил другую ее руку. – Какие приятные духи, но почему такие разные?

Взгляд красавца стал напряженным. Зачем он принюхивается? Ни Мура, ни Брунгильда не злоупотребляют духами, легкая цветочная вода и все, правда, у нее жасмин, а у Брунгильды розовая вода. Мура испугалась.

Тем временем Брунгильда томно подняла ресницы и спокойно промурлыкала:

– Флакончики для туалетной воды так похожи, нет ничего странного, если Мария перепутала их.

– Тонкое замечание. Рад знакомству, искренне рад. – Илья Михайлович легко поклонился. – Друг мой, Андрей Григорьевич, чем вы сейчас занимаетесь, что строите?

– Прибыл из провинции в столицу, чтобы решить этот вопрос. Провинция наша бедна, надеюсь найти заказчиков в Петербурге. А чем занимаетесь вы?

– В данный момент, – Холомков провел красивой холеной рукой по своим пышным золотым волосам и взглянул на Брунгильду, которая одновременно ласково улыбалась и напряженно молчавшему доктору Коровкину, и насмешливо наблюдавшему за затянувшейся сценой знакомства Андрею Григорьевичу, – нахожусь в отпуске. После непрерывной нелегкой службы. Покойная княгиня Свияжская рекомендовала меня в секретари князю Ордынскому.

– Ах, вот оно что, я что-то слышал, теперь припоминаю, – без всякого интереса отреагировал архитектор.

– А вы, господин Коровкин, не имели удовольствия быть знакомым с князем? – обратился к слегка насупившемуся доктору Холомков.

– Он затворником жил, как говорят, – Клим Кириллович пытался быть любезным. – А скажите, почему он скрывался от общества? Вы должны знать.

– Чудак, истинный чудак, хотя и порядочное чудовище. Видели б вы его! Суров, немногословен, глаза прожигают насквозь. Лишнее слово боязно при нем сказать. Расспросов не любил.

Мура сиплым голосом спросила, облизнув губы:

– А жена, жена была у него? Вы видели ее?

– Не поверите, сударыня, – галантно склонился перед ней Илья Михайлович, – княгиня была, жила в том же особняке, но увидел я ее всего один раз после смерти князя.

– И какая, какая она? Правда ли, что она гречанка?

– Гречанка? – переспросил Холомков. – Не знаю. Может быть. Да, вполне возможно, – сказал он после краткого раздумья. – А какая она? Необыкновенная! Описать ее красоту невозможно, слов, равных этой прелести, не существует. Впрочем, в вас есть что-то от нее. Брови такие же соболиные...

Клим Кириллович сделал шаг вперед, собираясь остановить зарвавшегося красавчика, но не успел произнести ни слова.

– Илья Михайлович, – архитектор, увидев, что Мура побледнела и закусила губу, резко оборвал развязного молодчика, – не смущайте наших академических барышень, знаем, вы великий мастер...

– Простите, – встряхнулся Холомков и, рассмеялся, – увлекся, все было так необычно – и моя служба у князя, и его дом, и скрываемая княгиня... Правда, слегка повредившаяся умом.

– С чего вы взяли, что она повредилась умом? – сердито спросил доктор, явно раздраженный бесцеремонным поведением Холомкова.