Читать «Тайна серебряной вазы» онлайн - страница 7

– Лежите-лежите, не двигайтесь. – Доктор удержал пострадавшую. – У вас что-нибудь болит?

Марфа перевела вопросительный взгляд на мужа.

– Господин Коровкин – доктор, – озабоченно пояснил Егор Востряков. – Скажи ему, матушка, не ударилась ли ты, падая?

– Не знаю. Затылок ломит.

– Осторожно, – ласково обратился к своей пациентке доктор, – поверните голову, не поднимайтесь. Нет, кровотечения и открытой раны не вижу. Возможно сотрясение мозга. Как вы себя чувствуете?

– Муторно мне, – пожаловалась Марфа. – Но я хочу подняться.

В этот момент в дверь постучали, и сторож сообщил, что прибыла полиция. Управляющий попросил проводить пришедших сюда.

Через пару минут в комнату вошел в сопровождении двух полицейских следователь Карл Иванович Вирхов. Быстро окинув взглядом помещение и находящихся в нем людей, он решительно повернулся к Климу Кирилловичу. – Господин доктор, могу ли я задать несколько вопросов Марфе Порфирьевне? – Конечно, только постарайтесь ее не волновать. Я подозреваю, что у нее сотрясение мозга. А вот вставать ей я бы не рекомендовал. По крайней мере, ближайшие три дня строгий постельный режим. Да пусть принесут лед, лучше сразу же сделать ледяной компресс.

Под строгим оком хозяина остолбеневшая служанка ожила и выскочила из комнаты хлопотать о компрессе.

– И все-таки я должен расспросить Марфу Порфирьевну, – нахмурил светлые плоские брови Вирхов. – Итак, голубушка моя, припомните, что и как именно произошло.

– Да как же я расскажу, если ничего не произошло? Встала я среди ночи, захотела воды брусничной. Спустилась вниз – там, справа, где у нас товар стоит, на холодном подоконнике выставлены кувшины со сладкой водой, их вчера к рождественскому столу подавали. Она у нас, знаете, с мятой настояна, вся разошлась. Хороша получилась, новую бутыль открывать надо. – Марфа Порфирьевна тяжело вздохнула, и посмотрела на мужа виновато. – Даже не пойму, почему вдруг такое желание нашло. Выпила полстакана, да вон у сторожа Митьки спросите, и его потревожила, и говорю ему: «Надо бы проверить, все ли в рождественской витрине нашей в порядке». Прошла в магазин и даже верхний свет не включала, так шла, со свечкой. Подошла к стене, – а внутренняя стена у нас, знаете, стеклянная, – а та, что на улицу выходит, только ставнями закрывается. Тяжелыми, плотными, да и замок всегда лично Егор Тимофеевич навешивает. И показалось мне, что на стене-то стеклянной светлая полоска, совсем тонюсенькая. Подошла поближе, поднесла свечу – картину рассмотреть. И вижу, вся скотина, вернее, чучела, на прежних местах, и младенец в корзине лежит. Но как-то необычно. Всмотрелась я – батюшки-светы! – а младенец-то другой, не наш, ручек не видно, и головка ко мне повернута, не к улице, а глазки закрыты. Ну, тут я и закричала, и уж больше ничего не помню. Как только пожара не сотворила свечкой своей упавшей.