Читать «Тайна серебряной вазы» онлайн - страница 37

Ранним декабрьским утром руководитель сверхсекретного бюро сидел в явочном кабинете ресторана «Семирамида» и напряженно размышлял. Сведения, полученные агентами Пановского за последние месяцы, позволяли предполагать, что дело близится к развязке. Этой развязки очень ждал Государь Император. Император находился вдали от столицы, но, тем не менее, Пановский знал, в Ливадийском дворце Николай Второй пребывает в волнении и беспокойстве, ожидая сообщений из Петербурга. А для того, чтобы успокоить Государя, не хватало одной малости, одного документа, который непременно следовало изъять у князя Ордынского. Но документа при обыске не обнаружили.

Трудность выполняемого Пановским государева поручения заключалась и в том, что доверять приходилось только самому себе, агенты выполняли отдельные поручения, не зная конечной цели своих изысканий. К таким агентам относился и Илья Холомков, которого полгода назад с превеликими сложностями, прибегнув через третьих лиц к рекомендациям престарелой княгини Свияжской, Пановский внедрил в окружение Ордынского. Старик был подозрителен, замкнут, недоверчив – Илья Холомков мог отслеживать его переписку и контакты, но пользы от него оказалось немного. Малый был себе на уме – Пановский знал это точно, – и сейчас, сидя в пунцовом кабинете «Семирамиды», он ждал бывшего княжеского секретаря, отправив с посыльным записку-приглашение срочно прибыть по указанному адресу. Как мог этот негодяй не выполнить его ясного указания – почему не явился вчера вечером в «Семирамиду»?

Разгневанный Пановский в ожидании беспутного малого завтракал яичницей с беконом, пирожками с севрюжиной и крепким чаем. Сказать, что у него было плохое настроение с утра, – значит, мало сказать. Оно испортилось еще вчера вечером и даже днем, когда ничего не нашли при обыске в особняке князя Ордынского, да и из упрямого Григория не удалось выбить чего-либо стоящего. «Придется, видимо, отпустить мерзавца, – подумал Пановский, – или подержать еще пару дней для острастки в кутузке?»

Мог ли камердинер князя Григорий ничего не знать о тайнике в доме? По сообщениям Холомкова выходило, что князь своему камердинеру, безусловно, доверял. Кроме того, прислуга такая ушлая, что всегда находит способ подглядеть за своими хозяевами и подслушать их разговоры. Впрочем, князь Ордынский – особая статья, он мог предпринимать экстраординарные меры, чтобы обезопасить себя от предательства слуг. «Князя понять можно, – думал Пановский, – для него на кону стояло очень много. Но это невозможно объяснить болвану Холомкову, который полгода мозолил глаза старику. А документ все-таки должен быть в доме князя. А что, если прохвост Холомков сам пронюхал про документ и сам его изъял из тайника? Могло и такое случиться», – черная мысль закралась в сознание шефа сверхсекретного бюро Департамента полиции. – «что ж, тогда понятно, почему агент не явился вчера вечером в „Семирамиду“. Возможно, он успел сбыть документ какому-нибудь скупщику краденого или коллекционеру. Да и сам мог скрыться. Тогда придется искать по белу свету негодяя Холомкова. Ничего, далеко не убежит. А что, если Холомков продался тем, кто тоже с нетерпением ждал смерти князя? Что, если он нашел заинтересованных наследников, о которых никто не знает? Нет! Невероятно!»