Читать «Смертельный рейд» онлайн - страница 26

Вот в один из моментов «замирания» Ксана меня и застала:

– Чего это ты стоя спишь? Бездельничаешь? – Рисунок она видеть не могла, мольберт был повернут в другую сторону. – Или собой в зеркало любуешься?

Из чего следовало, что моя внешность у нее до сих пор вызывает неприятие, но кое-какой интерес уже просыпается. К тому же вплотную к решетке стоял некий столик на колесах, на котором лежала довольно скромная арестантская порция. Вот она меня в первую очередь и поразила. Проигнорировав вопросы красавицы, я сам воскликнул с негодованием:

– Почему так мало? Поставной обещал кормить не хуже, чем самого себя!

– Да ты издеваешься, беглый? – Ксана с высокомерием ткнула пальчиком в миску с какой-то кашей. – Ты даже этого не заслужил! Еще возись тут с тобой.

– Почему это? Первый портрет готов! – Я прекрасно видел, как девушка собралась перейти к прямой ругани, мстя мне за свою доставку. Но похоже, что о своей роли натурщицы она еще и не догадывалась, и решил это дело немножко поторопить: – Так что я требую себе много мяса, сыра, хлеба, салатов и… всего остального. Порций на пять, не меньше. Когда я творю – мой аппетит удесятеряется.

За время этого монолога я приблизился к решетке вплотную и попытался сквозь ее прутья перетащить к себе доставленный мне скромный обед. Кружка с не совсем понятным не то компотом, не то кумысом уместилась на выступающей каменной полке. Окаменевший от черствости хлеб я зажал под мышкой. Кусок серого на цвет кабачка, страшно безвкусного, я проглотил почти не разжевывая: «салаты съедаются первыми». Подошла мне и деревянная ложка, занявшая место рядом с кружкой. А вот миска с кашей… Если бы это была хоть густая перловка! Так, нечто среднее между похлебкой и манной кашкой для детей.

– Однако! Как же я кашу буду есть?

– Как и все подобные тебе свиньи! – дождалась возможности меня оскорбить красавица. – Становишься на колени у столика, черпаешь ложкой здесь и заносишь в свою камеру.

О такой мало сказать «хамоватая». Такую надо обязательно наказывать. Тем более у меня преимущества: я-то знаю, что данная фифа уже в опале у большого босса и тот собирается от нее избавляться. А она разве что подспудно догадывается.

«Сволочь! Над голодным человеком издевается! – Во мне мой голод-зверь уже и в самом деле проснулся и начал словно слон топтаться по желудку и прочим дорогим для меня внутренним органам. – Ну погоди, я тебе устрою! Пусть только ты ко мне попадешь в натурщицы!»

Мало того, пока я поставил миску на столик, желая перехватить ее левой рукой, наглая секретарша бесцеремонно отодвинула столик от решетки:

– Ты и каши не заслужил! Покажи вначале, что ты там намазюкал!

Причем все таким тоном, который никак не предполагает непослушания. А кто ослушается, тому будет и очень плохо, и очень больно. Ведь недаром даже такой человек, как старшина Борей, относился к девице с необычайным почтением, чуть ли не со страхом. Но то он, а то я. Тем более что мой разум несколько помрачился в тот момент, когда каша стала недосягаемой. Родилось непреодолимое желание хоть чем-то, но запустить в это холеное, надменное личико. Только чем? Под левым локтем у меня была зажата четвертушка черствого хлеба. Как ни был я разозлен, но понимал, что таким твердым да и тяжеловатым предметом питания и убить можно. Не говоря о том, что хлеб – это не только ценный продукт питания, но и… (кушать-то хоцца!). Ложкой запустить? А чем потом жрать буду? Как жаль, что сразу не догадался кашей плеснуть! Кружка? Зато кумыс в кружке точно подойдет.