Читать «Сиятельный» онлайн - страница 25

Наш участок располагался на отшибе; с двух сторон он обрывался крутым склоном, с третьей шелестела листьями небольшая рощица. Уж не знаю, намеренно дед выбрал столь уединенное место или нет, но соседи нам обыкновенно не докучали. Никто не докучал, если начистоту; даже налоговые инспекторы обходили стороной.

По крайней мере, последние шестнадцать лет…

Когда впереди зашумел быстрый ручей, я свернул на обочину к сложенной из камней пирамидке и взял из нее верхний булыжник. После этого поднялся на крутой мостик, а стоило только раздаться внизу негромкому рычанию, со всего маху швырнул тяжеленный камень в мерцавшие недобрым светом глаза.

Рык немедленно стих, огоньки погасли.

Понятия не имею, что за тварь обитала внизу, но подобного обращения она не выносила.

По уму, стоило решить этот вопрос раз и навсегда, только вот жившие в округе отставники давно растеряли былое влияние, и в муниципалитете все их жалобы обычно пропускали мимо ушей. Никто из клерков не горел желанием самолично гоняться в ночи за неизвестной тварью, и даже те из местных обитателей, кто любил прихвастнуть своими африканскими сафари, ограничивались лишь обещаниями расчехлить ружья. Все верно: еще неизвестно, кто за кем будет охотиться.

К тому же неведомая тварь никому беспокойства не доставляла, по крайней мере, именно к такому мнению склонялся казначей общины после ознакомления с расценками профессиональных истребителей домашних крыс, бездомных собак и прочих урбанистических тварей.

За мостом дорога начала понемногу закручиваться к вершине холма, и уже через пару поворотов показался каменный забор, над которым чернели голые ветви деревьев.

Мне – туда.

Масляный фонарь у калитки, как обычно, не горел, но и так на воротах был отчетливо различим черный квадрат с диагональным алым крестом – карантинный знак аггельской чумы, выцветший и облупившийся.

Не став дергать шнурок звонка, я сдвинул с замочной скважины железную накладку и собственным ключом отпер замок. Распахнул калитку, под скрип ржавых петель захлопнул ее за собой и направился к темневшей в ночи громаде трехэтажного особняка напрямик через мертвый сад.

Вздымались к небу сухие деревья, тянулись в стороны скрюченные ветки с черными листьями, торчала из земли серыми ломкими копьями засохшая трава.

Особняк казался столь же мертвым, как и сад. Не светились окна, из труб не шел дым, не было слышно ни единого звука. Когда мне было пять лет, одной недоброй ночью сюда пришла смерть – все умерли, выжили только я и отец. Хотя насчет отца полной уверенности не было; в нем что-то надломилось и перегорело. Он больше не мог подолгу оставаться на одном месте, нигде не задерживался, не позволял себе обрасти вещами и привязанностями. Он, будто акула, пребывал в вечном движении, равняя между собой понятия «неподвижность» и «смерть».

И когда сегодня инспектор спросил, на кой черт мне понадобилось поступать на службу в полицию, я был откровенен с ним не до конца. Нет, счета и в самом деле требовали оплаты, но истинной причиной стало стремление отыскать тех, кто проклял это место и всех его обитателей. И сделал это столь изощренно, что проклятие продолжало убивать на протяжении вот уже шестнадцати лет.