Читать «Сын Дога» онлайн - страница 35
Алекс де Клемешье
– Проходи, проходи, – возбужденно затараторила Таня и сдунула со лба влажный завиток волос. – Мы тут… вот…
Мучительно, накатом покраснев, Вера сунула ей в руки авоськи и захлопнула за собою дверь. Господи, стыд-то какой! Зачем она ей позвонила? Зачем предложила прийти? Может, продукты – это только повод, а на самом деле Женина сотрудница хотела продемонстрировать, каковы на самом деле ее отношения с начальником? Чтобы юная провинциальная продавщица не питала никаких иллюзий на сей счет?
Из-за двери послышался голос Евгения, и Вера, подхватив туфли, стремглав выскочила из сеней.
* * *
– Вот я сейчас не поняла, – с изумлением глядя на захлопнувшуюся дверь, сказала Танюша.
– Вера! – попытался привстать Угорь. – Вера, постой!
– Лежать! – сердито прикрикнула ведунья и потащила сумки в закуток за голландкой. – Ох уж мне эти ранимые комсомолки! Не разберутся, не сообразят – а уже выводы делают.
– Ты почему нагишом?! – с отчаянием воскликнул Угорь.
Округлив глаза, Таня возмущенно фыркнула.
– Ты обалдел, что ли, Жень?! Тут сейчас градусов пятьдесят, я и так насквозь мокрая! Магией-то камушки, которые у тебя на спине, сейчас не раскалишь, не нагреешь, вот и приходится старым дедовским способом, в печке… – Она тараторила с вызовом, но Угорь улавливал в ее голосе смущенные, виноватые нотки. Впрочем, что это меняло? Вера подумала о них невесть что, обиделась, сбежала… Танечка снизила тон, сказала примирительно: – Ты не беспокойся, я позвоню ей и все объясню.
– Нет, мне надо самому!
– Тебя она сейчас и слушать не станет, она уже все себе придумала.
– Какой кошмар…
– Видали и кошмарнее! Лежи и не трепыхайся.
Угорь лежал и страдал. Страдал оттого, что оказался в нелепейшей ситуации, оттого, что достаточно узнал Веру, чтобы понимать, какие мысли и чувства кипят сейчас у нее внутри. И так-то все нескладно, а тут еще и Танечка в нижнем белье у него дома! И как назло – Сумрак бурлит! И не послать вдогонку снимающее обиду и тревогу заклинание, и не произвести минимальное воздействие, вселяющее уверенность. Положа руку на сердце, Евгений не был уверен, что использовал бы возможность произвести воздействие на Веру. Но когда у тебя даже возможности нет – это чересчур!
– Когда ты меня вылечишь? – строго спросил он у Танечки.
– Я вообще-то только начала! – обиженно отрезала ведунья.
Зашуршали невидимые Евгению бумажные пакетики и кулечки, поплыл по комнате запах сушеных трав, а потом и аромат какого-то травяного напитка – горький и пряный.
Весь следующий час ведунья разминала его усталые мышцы, втирала в кожу неведомые снадобья, окуривала густым и влажным, словно в русской бане, дымом, затем переместила его в сидячее положение, укрыла плечи толстым одеялом и заставила выпить не меньше литра горького отвара. После этого Угорь уснул, и на сей раз это было не беспамятство ослабшего, обессиленного больного, а вполне нормальный сон идущего на поправку человека.
Он проснулся ближе к вечеру, когда на половицы уже легли ромбовидные желтые заплатки заглянувшего в окно закатного солнца. Жар от голландки развеялся, комната была проветрена и прибрана после Танечкиных процедур, на электрической плитке дребезжала крышкой пятилитровая кастрюля.