Читать «Шлюпка» онлайн - страница 12

Как ни странно, с течением времени в голове у меня прояснилось. В первые часы после кораблекрушения ужас лишил меня способности трезво мыслить: я не чувствовала ни холода, ни жары, ни голода, ни жажды, принимала желаемое за действительное и докучала сидевшей рядом девушке: «Что там такое, Мэри-Энн? Впереди, чуть левее. Блестит на солнце, видишь?»; или: «Что там за темное пятно, Мэри-Энн? Похоже, корабль, да?»

К вечеру второго дня, когда громадный оранжевый шар солнца тяжело опустился в океан, люди уже достаточно отошли от первого потрясения, чтобы начать жаловаться на затекшие мышцы и промокшие ноги. Мистер Хоффман объявил:

— Если добровольцы не сыщутся, будем тянуть жребий.

Тут молчаливая Аня Робсон, о которой Мэри-Энн говорила «дамочка из третьего класса», бросила на мистера Хоффмана суровый взгляд и накрыла сынишку, Чарльза, полой своего плаща. Она не хотела, чтобы ребенок такое слышал.

— Следите за своей речью, — неизменно повторяла она, если кто-то из мужчин заговаривал о смерти или отпускал крепкое словцо. — Здесь дети.

Не понимаю, почему она так остро реагировала, — видимо, это позволяло ей забыть о море, которое бесконечностью простиралось вокруг, меняя цвет от синего к серому, когда на солнце набегала тучка, или от серого к алому, когда пылающее светило спускалось к горизонту. Молодая немка по имени Грета Виткоппен разрыдалась, и вначале я решила, что она боится наступления темноты или скорбит о потере кого-то из близких, но потом стало ясно, что ее устрашали мужские разговоры.

Миссис Грант наклонилась к ней и похлопала по плечу:

— Успокойтесь. Вы что, мужчин не знаете?

Это мгновенно привело Грету в чувство, и она во всеуслышание заявила:

— Только людей пугают. Зачем говорить такие вещи?

В другой раз она обратилась непосредственно к мистеру Харди:

— Советую задуматься, как вы выглядите в глазах общества.

— В глазах общества! — ухмыльнулся Харди. — Общество знать не знает о моем существовании.

— Со временем узнает, — решилась она. — И будет судить ваши дела.

— Оставьте это для историков! — прокричал ей Хоффман, а Харди рассмеялся навстречу поднявшемуся ветру:

— Мы покамест не канули в историю — и слава богу! На свалку истории нам еще рановато!

По-моему, Грета первой приняла сторону миссис Грант. Я услышала ее сентенцию:

— Если они не думают о людях, вспомнили бы Господа. Господь вездесущ. Господь все видит.

На это миссис Грант ответила:

— Что с них взять — мужчины. Едва ли не каждый мнит себя богом.

А потом она у меня на глазах похлопала Грету по руке и прошептала:

— Мистера Харди я беру на себя.

Из всех пассажиров шлюпки только три женщины из Италии, да еще гувернантка Мария совсем не говорили по-английски. Итальянки, одетые как одна в длинные черные мантильи, тесной кучкой сбились впереди, то храня молчание, то разражаясь быстрыми, неразборчивыми тирадами, будто у них убегало невидимое молоко. Мария направлялась в Бостон, на службу в богатую семью, проживавшую в самом дорогом районе — Бикон-Хилл. Она то и дело закатывала истерики, но это не могло меня растрогать. Даже самые добросердечные из женщин понимали, что такая потеря самообладания может передаться остальным. Немного владея испанским, я пыталась ее успокоить, но каждый раз она вцеплялась мне в одежду, вскакивала со скамьи и принималась размахивать руками; другие женщины утомились усаживать ее на место и сочли за лучшее не обращать внимания.