Читать «Путь самурая» онлайн - страница 25

– У меня бы непростой год, и я кое-что упустил, – промямлил я, кусая нижнюю губу. Мне было стыдно. Уж чего-чего, а шинок на своем участке я должен был засечь! Тоже мне, участковый! Алкаш хренов…

– Я знаю, что у тебя случилось, – Сазонов кивнул, но не стал, как я с отвращением ожидал, произносить что-то заезженное вроде «мои соболезнования», «жизнь не закончилась», «надо жить». Жизнь закончилась. И я не живу. Тело мое живет, а душа умерла в тот солнечный день. И теперь я ненавижу солнце. Люблю дождь. Облака. Снег. Но не солнце.

– Давайте все запишем – все, как случилось. И я буду работать. Только должен предупредить: скорее всего, мне нужно будет договариваться с мамашей отморозка, чтобы она воздействовала на урода и он написал отказное. Думаю, все получится. Только в дальнейшем, пожалуйста, так не делайте. Если уж решили наказать негодяя, так сделайте это тихо, без свидетелей и… наповал. Чтобы некому было заявления писать! И да – не на моем участке! Шутка, шутка! Чего вы так на меня уставились?! Шучу я!

– А мне показалось – не шутишь, – медленно, тяжело припечатал Сазонов. – Что же, это вариант. Только не хочется рук марать кровью этого говнеца. Кости ему пересчитать – одно. Завалить – другое. Я больше не на службе, пусть другие… В общем, я понял тебя. Кстати, можно вопрос?

Я помолчал, зная, о чем он спросит. И мне этого не хотелось. Но человек меня покормил, отнесся ко мне с пониманием, да и просто он мне нравится – почему бы и не поговорить? Честно сказать, я давно ни с кем не разговаривал на эту тему, и вообще ни с кем – откровенно.

– Ночные кошмары заливаешь водкой? Снятся? – Сазонов вперился в меня взглядом, будто старался просветить, как рентген, и от вопроса я едва не вздрогнул – откуда знает? Но удержался от резкого ответа, который так и летел на кончик языка: «Вам-то какое дело?! Чего вы лезете в мою жизнь?!»

– Снятся. Заливаю, – бесцветно, глухо ответил я. – Еще вопросы?

– Не было мысли – наказать негодяя? Пойти и наказать самому? По справедливости?

– Была. И есть. Но я не смогу. Убить не смогу. Одно дело – когда на тебя с оружием. И другое – подойти и убить. И к тому же я просто до него не доберусь. А доберусь – мне не дадут ничего сделать. Но даже если сделаю – уйти не дадут. Наши же и повяжут.

– А ты боишься, что повяжут? Боишься, что окажешься на зоне?

– Боюсь. Знаю, что оттуда не выйду. Не понимаю, откуда у меня такое убеждение, но знаю.

– А ты знаешь, что скоро тебе конец? Что ты спиваешься? Что тебя в конце концов выгонят из органов, и ты окажешься на улице – без работы, без денег, больной спившийся бомж. Бомж, да, потому что квартиру тебя заставят отдать – за тобой ведь никого не будет. Это сейчас ты офицер милиции, а будешь бывший офицер! То есть никто! Подумай над этим.

– Подумаю, – угрюмо ответил я и протянул руку за дипломатом. Хватит болтовни, делом надо заниматься.

Написание объяснения отняло пятнадцать минут. Больше мы за жизнь не разговаривали. Я вообще был раздосадован, что так раскрылся перед совершенно чужим человеком. Кстати, сам не понял, почему это сделал. Будто нарыв проткнул. Забрызгал гноем сазоновскую лужайку. Отвратительно!