Читать «Пожиратели тьмы: Токийский кошмар» онлайн - страница 32

По воспоминаниям Софи о том дне, вечером к ним заехал Алекс, и она оставила его с сестрой наедине.

– Оправившись спать, – рассказывала она, – я стала думать о том, что хочу сказать Люси до отъезда, и решила записать свои мысли. Начала составлять короткое прощальное письмо, а в итоге получилось серьезное послание. Я начала с того, как здорово расти под присмотром старшей сестры, которая всегда защитит и поможет в трудные периоды жизни. Записка превратилась в письмо на восемнадцати листах. Помню, я плакала, когда писала его, – не просто прослезилась, а прямо-таки рыдала. Страшно говорить, что я обращалась к ней будто в последний раз, но такова горькая правда. Сестра уезжала всего на три месяца, так бывало и раньше. Но когда я думаю о том письме, у меня перехватывает дыхание. Мне видится в нем что-то роковое. Когда Люси улетала по работе, мы тоже прощались, но строили дальнейшие планы. А вот когда она говорила о Японии, я не могла даже думать о будущем. Мне было трудно представить ее возвращение.

Рейс в Токио отправлялся в полдень. Еще до рассвета за Люси заехала мама Луизы Морин Филлипс, чтобы отвезти подруг в аэропорт Хитроу. Люси зашла в комнату Софи и в темноте поцеловала ее на прощание.

– Сестра вручила мне открытку, – вспоминала она, – а я дала ей свое письмо и попросила: «Не вскрывай, пока не сядешь в самолет». Она прилегла ко мне на кровать и обняла меня. Мы обе чуть не плакали. Потом настало время расставаться. Я сказала: «Люблю тебя», и сестра ушла.

Люси был двадцать один год, когда она навсегда покинула родной дом. Ее любили и друзья, и семья, пусть и распавшаяся. Она была другом, а то и матерью и для собственной матери, и для брата с сестрой. Она много раз летала на самолете, но впервые отправлялась так далеко от дома и ото всех, кто был ей близок, – в настоящее Зазеркалье, настолько далекое и незнакомое, насколько вообще можно представить. Те, кому было не все равно, очень тревожились за Люси. За последние недели вокруг девушки, чье сердце раньше казалось открытым и чистым, множились тайны и недомолвки. Не считая Луизы, никто, наверное, не знал всей правды о том, что ждет их в Японии и как сложится их жизнь. Многие задавали вопросы, но ответы ничего не разъясняли. Правда о Люси Блэкман растаяла во мраке неизвестности.

Последним с Люси говорил Джейми Гаскойн – за несколько минут до того, как она села в самолет. Он рассказывал:

– Я ей позвонил, но линия была занята: видимо, Люси с кем-то говорила. Тогда я продолжил звонить, набирал ее номер снова и снова через каждые пять минут, и наконец она ответила. Я спросил: «Все в порядке, малыш? У тебя все хорошо?» Совершенно естественный вопрос, ведь мне казалось, что мы по-прежнему вместе. Я сказал: «Я очень тебя люблю, пожалуйста, не уезжай. Никто не хочет, чтобы ты уезжала». Она ответила: «Да, я знаю. Сама не понимаю, правильно ли поступаю. – А потом: – Мне пора на борт». Она поднималась по трапу, и по голосу было заметно, что она идет против воли. Я верю в судьбу. Всему есть причина. Знаете, иногда прямо чувствуешь, что совершаешь ошибку. Думаю, под конец Люси и сама поняла, что зря решилась на такой шаг. Но она уже зашла слишком далеко, и пути назад не было. Нельзя же повернуться к Луизе и сказать: «Слушай, я не могу поехать». Я слышал в трубке свист ветра и рев моторов на заднем фоне. Люси сказала: «Я на трапе, уже поднимаюсь». Ая подумал: «Сойди с него, сойди – и просто не уезжай». Но она не сошла, вот и все. Люси села в самолет – и больше ее нет.