Читать «Последний адмирал Заграты» онлайн - страница 48
Вадим Юрьевич Панов
— В других мирах?
— Ага.
— А как же юг?
— Доберемся, — пообещал Томми. — Ситуация усугубилась тем, что король крупно вкладывался в развитие промышленности, брал большие кредиты, а незадолго до неурожая и язвы банки потребовали возврата долгов. Генрих расплатился, а буквально через две недели ему пришлось срочно закупать продовольствие для северян, половину из которого он роздал, а вторую половину продал за бесценок. Голода король избежал, но казну опустошил. Новый казначей посоветовал Генриху печатать больше бумажных марок, что привело к инфляции. В итоге новые заводы стоят, золото сожрали, а ситуация продолжает ухудшаться, потому что множество людей осталось без работы. Сезонные рабочие сбиваются в шайки и терроризируют провинции, полиция не справляется, а войска заняты мятежом.
— Так что с югом? — повторил Дорофеев.
— Когда начался падеж скота, Нестор дер Фунье убедил Братство ввести карантин по линии Касы. Сначала король не понял, что случилось, а когда сообразил, что Нестор перестал отправлять на север продовольствие, взбесился и потребовал объяснений, но было уже поздно. Южане встали за Нестора горой — ведь на юге не было ни голода, ни падежа скота, — и он за несколько дней вышиб из семи провинций всех верных Генриху людей.
— С помощью народа? — скептически осведомился Дорофеев, поглаживая шрам.
— С помощью наемников.
— Значит, мятеж готовился давно… — Базза помолчал. — Неурожай мог быть случайным, а вот эпидемию анилийской язвы можно организовать. Было бы желание.
— Но кому это надо? — округлил глаза Джонс.
— Тому, кому нужна Заграта.
— Нестор устроил эпидемию?
Томми был хорошим капитаном, однако человеком предельно мирным, гражданским. Мятеж — еще куда ни шло, это он понять мог, а вот то, что кто-то мог сознательно заразить стада смертельно опасной болезнью, у него в голове не укладывалось. Но Дорофеев не стал настаивать на своей версии. Зачем? Ведь всё уже случилось, и теперь неважно, сама вспыхнула язва или нет. Важно то, что она помогла Нестору.
Базза вновь погладил шрам и, прищурившись на холодный камин, протянул:
— Но почему король не перенаправил народный гнев на мятежников? Следовало мобилизовать голодных и лишившихся работы северян и направить их на юг. Нестор бы не устоял.
— Стравить между собой загратийцев? — ошеломленно уточнил Джонс.
— Ага, — спокойно подтвердил Дорофеев. — Это разумнее, чем распылять силы, пытаясь одновременно тушить и север, и юг.
Жесткость приятеля выбила Томми из колеи. Он медленно, словно впервые увидел, оглядел Баззу, задержавшись взглядом на безобразном шраме, после чего криво усмехнулся и произнес:
— Генрих не хочет превращать мятеж в гражданскую войну. И я его понимаю.
— Избежать войны можно только одним способом — победить, — твердо произнес Базза. — А король, судя по твоему рассказу, на это неспособен.
* * *
«Когда всё началось? И почему всё началось? Кто виноват? Кто не справился? Король? Но даже я, человек, выросший в демократическом обществе, считаю Генриха II замечательным правителем. Можно даже сказать — идеальным правителем. Его законы и сбалансированные налоги превратили Заграту в рай для предпринимателей, а начатая земельная реформа может считаться образцом для подражания. Люди жили в достатке, а мир процветал. Чего же им не хватило? Чего? Или же склонность к разрушению есть бессознательная потребность человека? Или же мягкие законы развратили загратийцев, привели к мысли, что можно требовать больше? Что король им обязан…
Или же все дело в проклятом неурожае? Но ведь голод так и не наступил, а загратийцы все равно озлобились. И во всех своих бедах обвинили Генриха.
Всё правильно, он — правитель. Но он — хороший правитель. Или нет?
Я перестал понимать происходящее.
Почему первый же серьезный кризис заставил загратийцев отвернуться от Генриха и сплотиться вокруг Трудовой партии? Почему они так легко начали называть себя „гражданами“, хотя даже я, истинный бахорец, с гордостью считал и считаю себя подданным? Почему сезонные рабочие собираются в разбойничьи банды? Ведь король обеспечил их продовольствием… Получается, дело не в пустых желудках, а в лозунгах и требованиях, которые становятся всё более и более наглыми. Они хотят всего и уже не в состоянии остановиться.
Они перестали быть загратийцами, превратились в толпу…
Вчера я узнал о нападении на поместье синьора Хансена — замечательного, энергичного человека, который, благодаря реформе Генриха, смог стать землевладельцем. Он обустроил поместье по последнему слову техники и щедро платил рабочим. Два года назад я помогал ему наладить производство удобрений, а вчера узнал, что поместье сожжено, а синьора Хансена застрелили. Это сделали рабочие, которым он щедро платил.
Почему они это сделали? Разве Хансен был виноват в неурожае? Или же с него начали?
Куда всё катится?
И как мне от этого спастись?»
